Одно время они с приемным отцом жили, по причине торговых дел, в Санкт-Петербурге. Молодой Степан увлекся жизнью большего города и начал посещать его увеселительные заведения. Однажды в Петербурге давали театральное представление «Страшный Суд» (это было на Масленицу). Степан посетил это представление, и, увидев священную сцену в неприличном месте, вознегодовал на глупость театра, и даже бежал из него. Через несколько минут после его выхода театр вспыхнул, начался пожар.
Вскоре после этого он сильно захворал и два месяца был в крайнем изнеможении. Однажды, когда болезнь брала уже над ним верх, он видит и слышит, как двое юношей вошли к нему, взяли его за руки и сказали: «Следуй за нами!» Больному представилось, что он, не чувствуя никакой болезни, встал, оглянулся на свою постель и увидел, что тело его осталось на ней...
Тогда только понял он, что оставил земную жизнь и должен явиться в иной мiр. В юношах он узнал Ангелов и в сопровождении их долго шел по чрезвычайно трудным и мрачным местам. Наконец ему послышался шум как будто огненной лавы, визг и вопль людей. В страхе и трепете он увидел что-то вроде печей, в которых бушевал огненный вихрь, крутилось пламя и посреди него раздавались страдальческие стоны людей. Но печи были наглухо закрыты, и только огонь проглядывал сквозь трещины их. Тогда юноши начали объяснять, за какой грех уготовано то или другое огненное место. Наконец показали ему страшное наказание, тоже пламень и различные виды мучений за народные бесчинные увеселения, а трепетавшему Степану сказали: «Если ты не отстанешь от своих грехов и привычек прежней жизни, вот твое место...»
Несчастный, видя огненное свое жилище на целую вечность, дрожал как осиновый лист и ни слова не мог вымолвить. Вслед за тем один из Ангелов восхитил одного человека из среды пламени, и Степан увидел, что этот несчастный черен как уголь, весь обгорел и вдобавок окован с ног до головы так, что ужасно было посмотреть на гибельное его положение. Тогда же оба Ангела сняли с мучившегося оковы, и, как мрачная шелуха, слетела с него чернота. Этот человек сделался чист и светел, как Ангел, вышел прекрасен и с неописуемой райской веселостью в очах. Бог весть, откуда Ангелы взяли одеяние, похожее на царскую порфиру, блиставшее как свет, и одели ее на страдальца... Степан между тем, видя все это, недоумевал, восхищался и благоговел пред тайной совершавшегося чуда видоизменения человека, дотоле страшного и обгорелого, как головня...
– Что это значит? – наконец смиренно спросил он Ангелов. – Ради Господа, объясните и скажите мне.
– Это душа, – отвечал один из Ангелов, – была очень грешна и потому, отлученная от Бога, должна была по делам своим вечно гореть в этом пламени. Между тем родители этого грешника по смерти его много подавали за него милостыни, много делали поминовений на Литургии и панихидах, и вот ради поминовения и молитв родительских и ходатайства Церкви Бог умилостивился, душа эта избавлена вечного мучения и теперь пойдет предстать пред лицом своего Господа и радоваться со святыми Его вовеки. А ты, – продолжал Ангел, – иди еще в свое место и, если хочешь избавиться от этой геенской муки, исправься и перестань грешить.
При этих словах видение закончилось. Степан очнулся от сна и увидел, что его домашние плачут по нему и распоряжаются приготовлением тела его к погребению.
С этого времени Степан в своем сердце окончательно решил пойти в монастырь. Но на его пути встала преграда. Довольный его торговыми способностями, отец хотел его женить и сделать своим преемником, и, как назло, вдруг сразу же откуда-то появились многие кандидатки в невесты. Юноша все время уговаривал своего отца отложить это мероприятие. Но наконец его уговорили, и вот отец назначил день помолвки. Собралась вся родня, вывели невесту, местную красавицу, но, как только она стала подходить к Степану, он вдруг ужаснулся: она ему показалась отвратительной и как будто с рогами. Он закричал: «Нет воли Божией, чтобы я женился на чужой стороне!» – убежал в свою комнату и закрылся. Пришел отец. Уговаривал его, обещая многие богатства и свое имение, но Степан со слезами умолял его: «Ничего не хочу, батюшка. Что мне имение и богатство! В будущем веке не надо будет ничего этого. Я хочу идти в монахи!»