Он, бедный, от этих их угроз приходил в большой страх и отчаяние. И все передавал подробно духовникам своим [отцу Иерониму и отцу Макарию], которые молились за него и подкрепляли его своими советами, чтобы он не верил им, не отчаивался в спасении своем, не боялся их, но мужественно противился бы им, и чтобы сам проклинал их, и что это искушение попущено ему от Бога за святотатство. И все это попущено, чтобы этим наказанием и других вразумить, дабы не дерзали разорять общежитие. И что все это пройдет, и будет он от сего исцелен, а потому может не сомневаться и не думать, что скоро умрет.
Но все же монах стал просить, чтобы его постригли в схиму. Духовник приказал ему готовиться к принятию схимы. За неделю до пострига он много страдал от бесов, которые отчаянно и с великой яростью нападали на него. Духовники отчитывали его, а братия тянула четки за него. В субботу, когда он пришел в церковь к постригу в схиму и причастию Святых Таин, тогда бесы надули его чрево и кричали: „Не допустим до пострига в схиму и к причастию Святых Таин, сейчас задушим тебя, разорвем на куски...“ Воротили в нем кишки и всю внутренность и все вопили: „Нет, нет, нет, не выйдем!“ Он изнемог до обморока. А когда стали его постригать, тогда бесы стали выходить из него и чрево у него стало уменьшаться. Когда же постриг закончили, тогда бесы, вышедши из него, возопили: „Ну вот, все труды наши погибли, мы не успели погубить его!“ А когда он приобщился Святых Таин, тогда бесы вовсе оставили его, и он уже не слышал голосов их. Получивший такой страшный назидательный урок за нарушение правил общежития святотатством, он стал с тех пор жить внимательнее прежнего». [70]
Постриг в схиму произошел 29 октября 1866 года с наименованием Мелетия Михаилом. После этого отец Михаил шесть лет выполнял послушание благочинного в монастыре.
В 1872 году по благословению Святейшего Патриарха Константинопольского Анфима он был послан старцами Пантелеимонова монастыря к русским раскольникам-некрасовцам, проживавшим в Малой Азии, в селении Майнос и на реке Дунае, для религиозных собеседований с ними, вразумления и обращения их к Святой Православной Церкви. Потом по письменному приглашению Высокопреосвященнейшего Антония, архиепископа Казанского и Свияжского, 12 июля 1874 года уволен настоятелем Русского Пантелеимонова монастыря в Казанскую епархию и принят в Казанский Архиерейский дом. Тем же архиепископом Антонием в Казанском кафедральном Благовещенском соборе 14 сентября того же года рукоположен в иеродиакона, а 20 октября – в иеромонаха.
27 ноября 1874 года по распоряжению епархиального начальства перемещен из Казанского Архиерейского дома в Свияжский первоклассный Богородицкий монастырь с определением миссионером по обращению раскольников в Православие. 15 декабря 1875 года награжден набедренником. Указом Святейшего Синода от 4 января 1879 года № 16 он был назначен по представлению Высокопреосвященного Вениамина, архиепископа Иркутского и Нерчинского, настоятелем Селенгинского Троицкого монастыря и начальником Забайкальской противораскольнической миссии с возведением в сан архимандрита. А 28 января 1879 года возведен в этот сан тем же архиепископом Антонием в Казанском кафедральном соборе.
Служение архимандрита Михаила за Байкалом в назначенном ему Селенгинском монастыре продолжалось почти пять лет. Все это время он неустанно трудился, успел многое сделать для старообрядческого мiра, для убеждения раскольников в неправоте их действий отчуждения от Святой Церкви и надеялся при помощи Божией направить их на путь истины.
К сожалению, он не смог здесь найти надежных и сведущих сотрудников в таком трудном деле. Везде должен был действовать почти один, хотя и приглашал к соучастию как единоверческих, так и православных священников в качестве свидетелей истинного учения и для приучения их к этой практике. По статистике, которая приводится военным губернатором Забайкальской епархии, раскольников считалось в ней тогда более 25 тысяч. Большей частью они были беспоповцы, выселенные из Вятки при императрице Екатерине ІІ. Еще две тысячи беспоповцев жили от них отдельно, особняком.
Отец Михаил посетил все селения до одного, где жили старообрядцы и единоверцы, вначале для ознакомления, где ему предлежало творить дело введения единоверия и устроения Божиих церквей, а потом уже специально для собеседований с раскольниками по предметам их разномыслия с Православной Церковью. Таких собеседований в году бывало около 50. Образцы этих бесед печатались в «Иркутских епархиальных ведомостях» и были весьма назидательны как для старообрядцев по убедительности доводов к соединению с Христовой Церковью, так и вообще для любителей благочестия по теплоте христианского чувства и любви к спасаемым.