Выбрать главу

– Да, Борисочка, ночь была с ливнями, а секс был совсем нескучный, – продолжала гнуть свою линию Наташа.

Борис стремительно выпрыгнул из постели, чтобы взглянуть в окно и проверить, изменился ли окружающий мир с его пробуждением, однако, обнаружив себя в положении, в чём мать родила, вынужден был снова спрятаться под одеяло. Под заливчатый хохоток Наташи он, заикаясь, чуть ли не по слогам, несмело спросил:

– Наташка, ты не шутишь, между нами, в самом деле, что-то было?

– Ещё как было, и надеюсь, Борисочка, не в последний раз, – обнадёжила его Наташа, – никогда не думала, что мне будет с тобой так хорошо.

Выпитые полстакана водки, как ни странно, привели Бориса в более-менее пристойное состояние. В первый и, пожалуй, в последний раз жизни он ощутил, что такое похмелье. После большой чашки чёрного кофе, который мастерски приготовила Наташа, Борис окончательно пришёл в себя. Наташа предстала перед ним не только в роли искусительницы, а и вселенской спасительницы, рассказав как она, представившись его женой, буквально вырвала его из рук двух милиционеров, ведших его к патрульной машине.

– Видишь, Борисочка, вместо холодного вытрезвителя, порядочная женщина предоставила тебе кров и постель, в которой ты, хоть и пьяный, показал истинные чудеса Камасутры, – чуть ли не промурлыкала она, нежно взирая на Бориса.

Перехватив её томный взгляд, Борис понял, что всё-таки в постели он не лежал неподвижным бревном. Вот ведь как бывает, когда почти вся мужская половина курса домогалась Наташки, когда на геодезической практике он остался с ней вдвоём и страстно желал её, она абсолютно никому не давала ни малейшего повода или намёка на близость с ней. Да и вообще Наташа слыла на факультете не то чтобы недотрогой, а просто неприступной принцессой, предназначенной для реального принца, который уже спешил к ней на белом коне. А сегодня получилось, что в роли принца выступил Борис, которого Наташа волокла к себе домой, чуть ли не на руках и отнюдь не на белом коне.

– Наташенька, спасибо тебе за всё, – пролепетал Борис, – пусть это останется нашей маленькой тайной и надеюсь, что это больше никогда не повторится.

– Что не повторится, – внезапно нахмурилась Наташа, – что ты больше не будешь так напиваться и напрашиваться в гости в вытрезвитель или делить со мной мягкую постель.

– И то, и другое – боязливо пролепетал Борис, не смея взглянуть в голубые Наташины глаза.

– Да не бойся, Борисочка, рассказывали мне, как ты любишь свою жену, – успокоила его Наташа, – впрочем, уже через месяц я уезжаю заграницу, выхожу замуж за арабского шейха, который учился в Москве, так что вероятность повстречаться, равна нулю.

В эту минуту Борис не ведал, что вероятность это всего-навсего теория, а практика, как правило, намного достовернее. Борис и подумать не мог, что ему ещё предстоит встреча с Наташей в той самой загранице, куда она собирается ехать. Сейчас же его беспокоило совсем другое, его тревожило, что же он скажет матери и Танюше. Так ничего не придумав путного и, понадеявшись на импровизацию, которая всегда спасала его, он не без боязни открыл своим ключом входную дверь. Войдя на кухню, которая, собственно, и являлась предвестником всех его вчерашних злоключений, он увидел заплаканные глаза матери, встревоженную Татьяну и отсвет кухонного абажура в очках отца. Мама бросилась ему на шею, слёзы чуть ли не водопадом брызнули из её глаз, Таня прижалась своей головкой к его плечу и только отец, протирая свои очки, тихо спросил:

– Где же ты пропадал всю ночь, сынок.

В этот раз Борису даже не пришлось импровизировать потому, что никто и не ждал от него ответа. Мама, вытирая слёзы из заплывших краснотой глаз, шептала ему на ухо:

– Всё, Боренька, поверь мне, больше никогда не буду ссориться с Танечкой.

А любимая жена напевала ему во второе ухо:

– Обещаю тебе, милый, что больше никогда не услышишь дурного слова, сказанного маме.

Фактически получалось, что для того чтобы восстановить статус-кво в семье, Борису необходимо было напиться до безобразия и как следствие этому, против своей воли, переспать с посторонней женщиной. Символом всего этого безобразия являлась незабвенная бутылка с надписью «Стрелецкая горькая настойка», которую Борис и подарил Нисиму.

На самом деле Борис вовсе не собирался дарить Нисиму эту злосчастную бутылку с гадким алкоголем. Просто ему совершенно случайно удалось перехватить его немигающий взгляд, который пристально смотрел на незабвенную «Стрелецкую». Борис понял, что соседа заинтересовала не столько содержимое бутылки, сколько стеклотара, в которой оно находится. Когда он презентовал Нисиму бутылку, тот пригласил его в гости. Следует отметить, что на третьем этаже ветхого дома, одну из квартир которого арендовал Борис, помещались ещё две трёхкомнатные квартиры. У Нисима была большая семья: он, жена, черноволосая марокканская красавица Мирьям, две дочери и два сына. Все они ютились в небольшом салоне и двух крошечных спаленках одной из квартир. Когда Борис переступил порог второй квартиры, куда позвал его Нисим, он пришёл в состояние, близкое к шоковому. Борис просто обомлел, удивлению его не было конца. Стенные перегородки, разделяющие салон, кухню, спальни, туалет и ванну были снесены. Всё пространство полностью открытого уже нежилого помещения занимали стеклянные шкафы, секретеры и буфеты. На всех полках этой нестандартной, выполненной, видимо по специальному заказу, мебели размещались различной конфигурации и ёмкости разнообразные бутылки, заполненные водкой, коньяками, бренди, виски, джином, мартини, винами, ликёрами и другими алкогольными напитками. Цветовая гамма этикеток на этих бутылках, подсвечиваемая светло-розовыми и салатовыми лампочками, создавала совершенно неповторимое фантастическое зрелище. У Бориса создалось впечатление, что он попал в какой-то волшебный ликероводочный Эрмитаж. Нонсенс увиденного никак не вязался с тем, что хозяин оригинального алкогольного музея, достойного внесения в книгу Гиннеса, никогда не пробовал даже йоты алкоголя. Тем не менее, Нисим, достав из запасника бутылку с бледно-зеленоватой наклейкой, открыл её и наполнил фужер со словами: