Уже в одной из первых статей, опубликованных в советской печати, "Нефть и кровь" (112), где Амаду говорит о борьбе бразильского народа за нефть, которая одновременно является борьбой "против американского империализма, за нашу национальную культуру, за процветание нашей родины, за нашу независимость, за мир" и об участии в этой борьбе Монтейро Лобато, "одного из лучших бразильских писателей". За свою книгу "Нефтяной скандал" писатель был заключен в тюрьму, "где он вступил в контакт с коммунистами. С этого момента в политических взглядах Лобато произошли большие сдвиги, приведшие его, уже под конец жизни, в коммунистическую партию". Лучшей рекомендации придумать трудно. Вероятно поэтому, Монтейро Лобато до сих пор остается единственным детским писателем, чьи книги издавались в СССР ("Сказки тетушки Настасии" - 1958год, "Орден Желтого Дятла" - 1961год).
В статье "Вместе с народом" Амаду сообщает о выступлении на заседании Ассоциации бразильских писателей коммуниста Милтона Педрозы, который заявил: "Бороться против североамериканского космополитизма - такова насущная задача нашей литературы" (129). Милтон Педроза становится первым автором, чьи рассказы издаются отдельной книгой ("Ночь и надежда", 1963год). 25 января 1952 года "Литературная газета" публикует статью Ж.Амаду "Слово художника служит миру", где говорится, что писатель-коммунист Грасилиано Рамос "находится в рядах активных борцов за мир" (136), и уже в 29-м номере "Огонька" за тот же год печатают отрывки из романа Рамоса "Иссушенные жизни". Полностью роман был опубликован в 1961 году (413).
Грасилиано Рамос - очень известный и уважаемый писатель у себя на родине. Он пользовался огромным авторитетом в писательской среде и дважды избирался президентом Ассоциации бразильских писателей. Но этого явно не достаточно для публикации его произведений в Советском Союзе. В предисловии к русским переводам "Иссушенных жизней" (417) и "Сан-Бернардо" (418) Инна Тертерян дает очень высокую оценку мастерства их автора, его значение для бразильской и латиноамериканской литературы. По ее мнению, Грасилиано Рамос был первым в бразильской и одним из первых в латиноамериканской литературе, кто "направлял лупу" художественного анализа на внутренний мир личности, не теряя в то же время из виду социального макрокосма. Именно на этом пути, на пути сопряжения коллективного и индивидуального, латиноамериканскую литературу ждал успех в дальнейшем, в 50-60-е годы. "Мастерство художественного психологизма, достигнутое Грасилиано Рамосом, составило ту близкую традицию, на которую смогли опереться писатели послевоенной эпохи" (418, С.14-15).
Переводчик Лилиана Бреверн в предисловии к журнальному варианту "Сан-Бернардо" делает акцент на убеждениях писателя, его политической деятельности, подчеркивая, что еще до вступления в коммунистическую партию Грасилиано Рамос был тесно связан с бразильскими коммунистами, укрывал их от полицейских преследований. В 1936 его арестовали по политическому обвинению, в тюрьме он познакомился ближе с коммунистами, его поразило мужество и стойкость этих борцов за народное дело, и тогда в ответ на вопрос, разделяет ли он, Грасилиано Рамос, коммунистическое мировоззрение, писатель, не колеблясь, заявил: "Да, я - коммунист" (414, С.76).
Выдающийся писатель, коммунист, друг Советского Союза, казалось бы, этого вполне достаточно, чтобы произведения данного автора были переведены на русский язык. Но переводчикам и издателям этого кажется мало. И. Тертерян в предисловии к обоим романам подчеркивает, что, по мнению Жоржи Амаду, Грасилиано Рамос поднял романы на небывалую еще в Бразилии высоту. А в предисловии Бреверн отмечается, что Жоржи Амаду называл его "учителем нашего поколения" (там же). Вот теперь, после таких слов Жоржи Амаду, этого писателя надо издавать в Советском Союзе.
На примере Г. Рамоса можно также проследить, по какому принципу отбирались для перевода произведения писателя, признанного достойным издаваться в нашей стране. Г. Рамос написал всего четыре романа. Первым перевели на русский язык "Иссушенные жизни", так как это "вершина творчества Рамоса, итог его пути" (418, С.14). Самый первый роман "Каэте" был "еще далеким от совершенства" (там же, С.5), третий роман "Тоска" - "единственное его произведение, где сказалось влияние модернистской литературы" (417, С.8), второй же роман "Сан-Бернардо" характеризуется "классически строгим реалистическим стилем" (там же).