Похоже, поклонники этого самого творчества боятся задать себе вопрос, что такое Пауло Коэльо и в чем причина его популярности. Именно так поступает издатель Коэльо, Пауло Рокко: "Пауло Коэльо - это феномен. Феномен не подлежит объяснению. Его можно только наблюдать" ( 365).
В отличие от поклонников, противники Коэльо отвечают на эти вопросы со всей прямотой и даже запальчивостью. Первой против армии коэльофилов рискнула выступить О.Славникова в статье "Вероника осталась в живых" (370).
Хотя эта статья является рецензией на роман "Вероника решает умереть", но выводы критика в полной мере относятся ко всем произведениям Коэльо, переведенным на русский язык. О.Славникова считает, что успех писателя в России вполне закономерен, а его книги можно рекомендовать абсолютно каждому, кто знает русские буквы: "усилий на чтение потратится немного, а польза выйдет большая. И главное - у читателя непременно возникнет ощущение, что Пауло Коэльо - не хуже фирмы "Тефаль" - всегда думает о нем. А не о какой-то там самодостаточной эстетике и красоте, которая непонятным образом спасет мир... Но в конце концов сегодня ни один человек не проживет жизнь без сковородки и холодильника. Так что книги, могущие быть описаны в стилистике коммерческой рекламы, тоже нужны" (370).
Ольга Славникова нашла слово, определяющее суть романов модного писателя, - эта "легко усваиваемый литературный продукт", место которому на страницах глянцевых журналов типа "Домашний очаг". Именно продукт, а не "хлеб для души". Произведения Коэльо отвечают вкусам среднего потребителя, при этом льстя его самолюбию своей псевдоинтеллектуальностью. Паулу Коэльо сейчас первый на полках наших книжных магазинов, но "первый среди равных": детективов и любовных романов. Статья Ольги Бакушинской из "Комсомольской правды" (366) написана так задиристо, что хотелось привести ее полностью, но не буду этого делать: каждый может найти ее в библиотеке или в Интернете. Поэтому ограничусь цитатами.
"Это только кажется, что Пауло Коэльо пишет разные книжки. На самом деле он пишет одну, причем это не беллетристика, а учебник. Нерадивым ученикам вдалбливается, что у каждого свой путь, но "не всем достает мужества идти по своему пути, добиваясь встречи со своей заветной мечтой". Эта фраза встречается в любой книжке раз 50, а может, 100. Для двоечников. Пока не выучат".
Да, дискурсы Коэльо - явно не беллетристика. Роман будит воображение, ведет читателя за собой, заставляет плакать и смеяться вместе с его героями. Ничего этого в книгах Коэльо нет. Но и на учебник они тоже не тянут. Может быть, это прописи?
На главный вопрос, почему Пауло Коэльо издали в 37 миллионах экземпляров на 56 языках, О.Бакушинская отвечает так: "Начитавшись гуру, так и тянет ляпнуть афоризм. Что-то вроде: сочный бифштекс приятнее на вкус, зато манную кашу легче глотать. Читать серьезную литературу непросто, осмысливать применительно к собственной жизни - еще сложнее. А Коэльо все, что надо, адаптировал для застрявших в младшем школьном возрасте граждан, разжевал и отрыгнул прямо в разинутый клюв, как орлица птенцам. Пища получилась, конечно, не вредная, но зря ее пытаются назвать творением высокой кухни".
Нельзя не согласиться с автором: снижение вкуса на лицо. Да только интеллектуальный уровень русского читателя не сам по себе снизился, издатели и средства массовой информации почти насильно скармливают нам этот субпродукт, выполняя идеологический заказ постперестроечного "нового государства".
Следующий рецензент Андрей Щербак-Жуков кулинарную тематику не затрагивает, он исследует ментальный субстрат произведений Коэльо: "Мартышка в известном мультфильме сказала: "У меня есть мысль, и я ее думаю"... С писателем Коэльо примерно та же история: у него есть мысль - 1 штука (прописью "одна") - он в каждом своем произведении ее высказывает на разные лады. Даже не развивает от произведения к произведению, а именно высказывает снова и снова" (373).