Мент-регулировщик дернулся было к ней, но потом передумал и отдал честь. Мои друзья переглянулись:
- Правда, он кто?..
Я тогда подумал, что наше дело правое и мы победим, что национальное российское безумие не одолеть никаким розовым премьер-министрам и красным директорам…
Москва, Кремль, Боровицкие ворота, пустой мост, падающий снег… Как в кино.
По мосту мчится черная персоналка, фельдъегерская тройка, слышен крик: “Пади! Пади!..”
А кто же в тереме живет, кто в тройке сидит? В тереме, как обычно, мышка-норушка да лягушка-квакушка, а в тройке сидишь ты, все тот же ты, Павел Иванович Чичиков, во фраке брусничного цвета с искрой и пакетом видеокассет “Плейбой поздно ночью”. Да на козлах, вместо Селифана, не то холуй из КГБ, не то охрана.
Вот так, почти в стихах получилось. И расступаются в страхе другие народы…
Самое главное - что, по-моему, за последние сто пятьдесят лет ты совершенно не изменился.
И, разумеется, ни в какую кофейню не приехал… Видимо, был экстренно вызван в Кремль.
Тут как раз позвонила общая знакомая, которую ты не любишь, поэтому не скажу кто, а ты не догадаешься, так как не любишь, увы, многих, и, узнав, что я пишу о тебе мемуар, напомнила один замечательный эпизод.
Вернемся немного назад.
Ты помнишь, у тебя работал твой давний, студенческий друг, московский грузин, симпатяга, творческий человек и большой раздолбай, называвший себя по кавказскому обыкновению, почему-то на английский манер: Боб.
Почему Боб?..
На самом деле, его по-моему, звали Дима.
Поскольку, как я понимаю, его служба у тебя была отчасти твоей дружеской благотворительностью, а отчасти гордостью - у Боба в то время с минуты на минуту должна была состояться театральная премьера в одном из московских театров, делавшая его имя как минимум известным, а ведь приятно, когда у тебя работает такой человек, у других-то такого нет?..
(Плюс, я думаю, было дополнительно приятно то, что вот премьера - премьерой, а зарплату не он - тебе, а ты - ему…)
Впрочем, возможно, я клевещу. Прости.
Обязанности Боба были предельно просты. Ему надлежало через день приходить к тебе в офис, нажимать там на какую-то кнопку (так выразилась знакомая, о женщины! - я так понимаю, отправлять или принимать факс), брать этот факс, еще какие-то бумаги и относить все это кому-то в “Совинцентр” на Красной Пресне.
За это ты платил ему в 1995 году ежемесячно не то 250, не то 300 долларов. Даже по тому курсу для творческого человека - деньги немалые.
К зарплате прилагались: пейджер - для связи, которым Дима-Боб очень гордился (напоминаю, на дворе 1995 год), вишневого цвета пальто-реглан, в просторечии называемое “плечами”, галстук-бабочка (вот этого я не понимаю, мне кажется, это уже слишком), белоснежная сорочка и лаковые черные ботинки, - визиты в “Совинцентр”, с его хрустальными лифтами, зимним садом и ресторанами подразумевали “соответствующий уровень”.
Приличный костюм у Димы-Боба, по-моему, был.
Идиллия продолжалась несколько месяцев. Потом ты куда-то уехал и, поскольку Дима-Боб был твоим старым другом, которому вроде бы можно было доверять, ты оставил его старшим на хозяйстве.
И тут все сорвалось. То ли Дима в отсутствие шефа, как и положено творческому человеку, загулял, то ли проспал назначенное время, то ли что-то случилось независимо от него, но что-то случилось. Застряли какие-то фуры, кто-то чего-то не получил вовремя, в общем, аврал. Ты приехал и, как за тобой водится, не разбирая правых и виноватых устроил всем страшный скандал, а затем уволил невиновного Диму-Боба.
Тем более, к тому времени премьера уже прошла, фанфары отгремели, а игра “не он мне, а я - ему” быстро надоедает, по себе знаю - хотя что я опять, при чем здесь я…
Самое интересное в этой истории то, что, уволив его, ты отобрал все: пейджер, что в общем-то можно понять, вишневое пальто-реглан, бабочку, и даже лаковые ботинки, которые к тому времени уже изрядно поизносились.
Впоследствии вы помирились, но уже без приема на работу и оклада.
Теа culpa…
Прошлой ночью звонок, по автоответчику, возьми трубку, это я.
- Спишь? Слушай, тут есть одно предложение: хочешь заработать 10 тысяч долларов?
Я говорю:
- Ладно… И ты меня из-за этого среди ночи разбудил? Совесть имей…
- Я серьезно, тут есть один план. Так хочешь 10 тысяч, я не понял?
И далее, товарищи мне излагают материал, за который какой-нибудь продажный журналист (жаль, я не журналист) или газета (и жаль, я не газета) очень дорого бы дали.
Помните, в первой части была деловая схема 1992 года? Ну, made in киношкола? А теперь, как говорится, “прошло десять лет” - деловая схема “Россия - 99”, просим!
Оказывается, у нашего Дон Кихота есть один родственник. Тоже из Ламанчи. Очень умный мальчик. Можно сказать талантливый… (Цитата). И этот “талантливый мальчик” работает в одном… хм… как бы это назвать… столичном учреждении.
Так целомудренно рассказываю, потому что, во-первых, боюсь, - правда, что особенного я расскажу, все и так это знают, я говорю общеизвестные вещи, можно сказать, банальности - и, во-вторых, не очень-то эта точность нужна по сюжету - я же не репортаж в литгазету делаю, а повесть пишу. Так что не в “боюсь” дело.
И вот, в это госучреждение по роду его деятельности поступают некие товары и предметы, как раньше говорили, народного потребления. И не только народного. Промышленного тоже. Потому что учреждение занимается тем, что отбирает эти товары у всяких недобросовестных торговцев и предпринимателей. Для улучшения, так сказать, качества обслуживания.
Теперь смотрите.
Сначала отбирает, потом складирует, описывает, а потом продает. Но уже добросовестным торговцам и предпринимателям, коих выбирает по своему усмотрению, руководствуясь строжайшими критериями объективности.
А что же с ними еще делать-то, с другой стороны, с товарами этими, солить, что ли?! Ясно, что нет.
Далее деньги поступают в государственную казну и тут же, так сказать, cito, препровождаются всем нуждающимся: пенсионерам, многодетным семьям, учителям, врачам, в офшорные банки (шутка) и так далее далее, и тому подобное.
А propos, вышеупомянутое госучреждение продает эти самые товары, надо сказать, довольно дешево. По идее организаторов - чтоб быстрее продать, потому что нуждающиеся ведь ждут! Учителя, врачи…
Настолько дешево, что иногда, за право купить эти товары, между добросовестными торговцами и предпринимателями начинается нешуточная борьба.
В которой побеждают естественно, честнейшие и достойнейшие.
И вот, твой родственник, медленно и настойчиво продвигаясь по служебной лестнице в этом учреждении, наконец занимает достаточно высокий пост.
И, по счастливому совпадению, тут же вспоминает о тебе. Точнее о твоей фирме. И правильно, вы же родственники!.. И делает тебе предложение принять участие в? - не угадали (тут комар носу не подточит) - в конкурсе. На право реализации.
А что такого? На общих основаниях…
- Ну, хорошо, но причем тут вы, дорогой автор? - наконец спросит читатель.
На этот вопрос я отвечать уже не могу, не разглашая чужие технологические, а может быть даже и государственные (ну уж полугосударственные - точно) секреты (а?! - и правда, страшно!..), но намекну:
- Во всяком деле нужен посредник, андестэнд?
Хотя на самом деле, это неважно, при чем и зачем тут такая мышь, как автор.
Да просто так, за компанию! А может, просто тебе ночью захотелось потрепаться или похвастаться…
Для интересующихся сразу замечу, что из этого дела ничего не вышло. Во всяком случае, ты о нем больше ни разу не вспоминал, ни на следующее утро, ни на следующий день… (Хотя и обещал мне срочно позвонить с утра - чтобы дать дальнейшие распоряжения…)
Эти 10 тысяч долларов мелькнули по моему небу, как метеор, и пропали. Я даже желание загадать не успел.