Делалось это для сокращения времени. Пусть, ничего прихожане в результате понять не способны, зато «исполнители» могут поскорее приступить к насыщению «брюх» своих. То есть, из Церкви уходила живая святорусская Вера. А в результате такого к ней пренебрежительного со стороны духовенства отношения, как могло оно учить прихожан Правде? Как могло быть авторитетно для сильных мира сего?
Позже Неронов, Аввакум и их собратья по кружку «боголюбцев», фактически, разрабатывают план переворота, который должен отдать власть в Церкви их единомышленнику. Его задача дать старт переустройствам в соответствии со святорусскими идеалами.
А проводить их в жизнь надлежало, по мнению ревнителей, «собору истинному», состоящему не из одних «князей церкви», но и из простых священников, и из «в мире живущих». Собор же из одних архиереев, да еще избранных царем с боярами, без всякого участия народа православного, это есть «сонмище иудейское».
Зеньковский пишет: «По всей вероятности, в идеальной перспективе будущего боголюбцы мечтали и ожидали, что вся Россия, весь русский народ будет благоговейно предстоять перед великой тайной преосуществления святых даров, и когда вся страна со всей силой веры сознательно причастится телу Христову, то тогда именно и начнётся осуществление вечного Царства Божия на православной земле, в Третьем и Последнем Риме».
И первая, чисто техническая, часть плана увенчалась успехом. Главой Церкви, после смерти, не склонного к «правдоискательским» переменам патриарха Иоасафа, становится Никон. Но вскоре Аввакум вынужден констатировать, что был он «наш друг», «ныне же честь вземше и переменишеся».
Реформа, начатая Никоном, была радикально противоположна чаяньям тех, кто привел его к власти. Вместо того, чтобы высочайше инициировать возрождение Правды, он принялся «исправлять» Веру.
Число звериное
1666 год — точка невозврата, момент отречения высшей власти от идеалов Святой Руси. Идея Третьего Рима оказалась непосильной для Московских самодержцев. Впали они в грех гордыни. Тягчайший грех. Возомнили, что государство не во имя Святой Руси, а само по себе, ценность. И смысл бытия народа русского — в служении Империи (многонациональной, отметим, — греки в нее уже просились), а не Правде.
И после этого пламя гражданской уже нельзя было погасить. Шанс для примирения, для общенационального соборного служения Истине, появившийся в результате триумфа Русского марша гражданина Минина, был упущен.
Весной этого года, отмеченного зловещими тремя шестерками, состоялся собор высшего русского духовенства, осудивший вождей старообрядцев. Многие из них, впрочем, под давлением заморских авторитетов (греческих иерархов, выступивших в роли верховных судей) отказались от своих взглядов.
Но Аввакум выстоял. Он и его последователи были анафематствованы — отлучены от Церкви. Они, в свою очередь, ответили проклятьями по адресу своих гонителей.
В конце того же года начал свои заседания следующий собор, прозванный Большим Московским. На нем были осуждены все мессианские претензии Руси. Даже формула Москва — Третий Рим была отвергнута. Осужден был и сам ее главный апологет — Никон.
Царь отдал Веру Русскую на поругание иноземцам. И в этом он тоже торил дорогу своему сыну. Патриархи Паисий Александрийский и Макарий Антиохийский стремились оболгать и опорочить Русский Путь святости. Они превозносили «преизящный греческий род», «лепоту рода греческого». И активно хлопотали об увеличении размера денежного вспомоществования, посылаемого русским правительством восточным патриаршим кафедрам.
Решения собора были отвергнуты последней цитаделью Святой Руси — Соловецким монастырем. В 1668-м началось вооруженное противостояние насельников северной обители и воинов царя-отступника. Монастырь был взят только в 1676-м. И то лишь, благодаря предательству одного из монахов.
Архимандрит Никанор, возглавивший оборону, был за ребро повешен на крюк. Лютым казням подверглись многие члены братии.
А через пять лет «за великия на царский дом хулы» был сожжен протопоп Аввакум. «Хулы» были и в самом деде великие, хотя и абсолютно заслуженные. Для Него Никон и царь — слуги сатаны: «удумали со диаволом книги перепечатать и все изменить, в крещении не отрицаются сатаны; чему быть? Дети его, коль отца своего отрицатися не хотят».
Послания протопопа — голос самой гонимой и поруганной Святой Руси, обличающий своих притеснителей: «Посмотри-тко на рожу-тои на брюхо-то, никонианин окаянный — толст ведь ты. Как в дверь небесную вместиться хощешь? Узка бо есть, и тесен и прискорбен путь, вводяй в живот».