- Которая? - перебиваю я, чтобы разговаривать предметно.
- Понимаю, ты же тамаровед! Докладываю - Тамара Ивановна, которая работает во ВНИИТоргмаше. Помню, что она как раз по работе занимается вентиляцией и у них есть брига да типа "шарашмонтаж" в этом направлении. Так вот, свожу я, значит, вчера Ульянова и Тамару в кафе "Кудесница", что рядом, на Лермонтовской площади. Выпили по стакану конья ка, Тамару твою развезло. Но договориться успели, телефона ми обменялись. Выпили еще, она чтото ему на ушко нашепты вать стала. Потом Тамара отзывает меня и просит ключи от моей "конспиративной" квартиры. "Ему, - говорит, - неудобно, он женат на какойто твоей знакомой!"
- Дал я ей ключи, не мог же отказать твоей ближайшей под руге, - всерьез заметил хитрец Элик, - а сегодня утром здесь же в ИМАШе их мне отдает сам Ульянов. И хвастает: "Не ус пел двери запереть, она тут же кидается на меня, валит на кой ку, раздевает сама. "Ты, - говорит, - самый красивый мужик в моей жизни, одни чистые мышцы! Мой бывший тебе в под метки не годится!" Ну, поползала она по мне, сколько надо, по том отвалилась, и мы стали выпивать. Я и спрашиваю, а кто это твой бывший? "Да это приятель Элика, доктор наук, мастер спорта по штанге!"" Вот такая история имела место быть! "Зна ешь, Элик, - говорит Ульянов, - если бы не устанавливать вен тиляцию мне в коттедж, ни в жисть с такой не стал бы! Как баба - никуда не годится, не возбудила она меня ни капли! Да и болтушка страшная, черт знает что может наговорить!"
- Ну, положим, он и сам болтун порядочный, даром чтоиз "органов"! - высказал свое мнение о генерале Элик и спра шивает: - Что делать с Тамарой будем? Ведь это измена, преда тельство! - возмущенно провозгласил Элик, ударяя кулаком по перилам лестницы.
- А ничего, - спокойно ответил я, - убью ее какнибудьпри встрече! А сам вскипел весь внутри - всетаки и любил, и ревновал я Тамару Ивановну бешено.
"А зачем же мне убивать свою любимую Тамару? - вдруг подумал я. - Убить надо обидчика - генерала Ульянова! Или его жену "оприходовать" в отместку - она же здесь рядом - в ИМАШе! А лучше - и то и другое!" - стал распаляться я и вдруг отчетливо представил Тамару, ползающую по голому телу здо ровякагенерала. От ярости у меня помутилось в голове, и я, как уже бывало в экстремальных случаях, увидел себя и Элика со стороны, как бы с угла потолка.
В сумраке коридора застыли две фигуры - одна энергично го толстяка с кулаком, занесенным над перилами, а другая - моя, прислонившаяся к стенке, с понурой головой. Вдруг голо ва у моей фигуры поднимается, упирается взглядом в толстяка и произносит чужим отрывистым металлическим голосом:
- Убивать Тамару не будем! А наставим рога Ульянову!Обидчик же мой сам себя погубит!
Постепенно я вернулся в свое тело, и первое, что увидел - это вытаращенные глаза Элика.
- Что с тобой, ты вроде как бы не в себе? - Элик трясетменя за плечи. - Да и голос у тебя стал как у Буратино! Что ты сказал - наставим рога генералу? Я - не буду, а ты - как зна ешь! Это интересно, но опасно! Что, думаешь, он застрелится с досады? Да он скорее тебя сам застрелит! Ты что, серьезно все это или прикидываешься?
Но бурный поток эмоций Элика был прерван - в коридор вдруг выбежал Моня и позвал меня:
- С тобой Инна хочет поговорить!
Эта Инна - сотрудница Мони, постоянно знакомила меня со всеми своими подругами, не забывая и себя. На этот раз зва ла она меня на какоето застолье, которое "имело место быть" в одной из лабораторий, запертой для посторонних.
Когда выпили прилично, Инна решила познакомить меня с еще одной ее подругой, на сей раз из ИМАШа.
- Она умница, кандидат наук, старший научный сотрудник,может, ты слышал - ее фамилия Ульянова, Лика Ульянова...
- Ульянова, - переспросил я, холодея, - жена генералаУльянова?
- Ты что, знаешь ее мужа? - поинтересовалась Инна.
- Знаешь, мы с ним - дальние родственники; но Ликапока не знает об этом. Инна, я очень хотел бы познакомиться с Ликой!
Инна сбегала кудато и привела бледную худенькую женщи ну лет тридцати пяти. Она чемто напоминала монашенку - строгое выражение на красивом, как из мрамора изваянном, белом лице, черное платье с белым воротничком, гладко приче санные русые волосы.
Взгляд ее почти постоянно был устремлен "долу":
"Ну и жена у этого кобелягенерала, - подумал я, - мона шенка нетронутая! Может, генерал, как тот грузин Коридзе, "в нэволе нэ размножается?"
- Я хочу выпить за нашу Лику Мизинову! - провозгласиля тост, поскольку меня выбрали, как обычно, тамадой.
- Я - Ульянова! - серьезно поправила меня Лика, видимо,не очень знакомая с Чеховым.
- Еще лучше, - вдохновился я, - за Лику - родственницувождя! Она столь же красива, как и умна, она - мечта Данте, Петрарки, а если говорить о присутствующих - то и моя!
За столом засмеялись и поддержали тост. Лика посмотрела на меня долгим взглядом и, привстав, чокнулась со мной. Вечер продолжался, я отпустил множество комплиментов по адресу Лики, при этом пристально глядя на нее и незаметно вводя ее в гипнотический транс. И при этом мысленно посылал ей при казы влюбиться в меня немедленно и безоглядно.
А днем, после лекции, секретарь кафедры Ира сказала мне, чтобы я позвонил в ИМАШ по такомуто телефону.
- Кому? - спросил я Иру.
- Женский голос сказал, что вы сами знаете! - невозмутимо ответила Ира.
Звоню, хочу спросить, кто интересовался мной, но только я произнес "алло", тихий женский голос сказал мне:
- Нурбей Владимирович, это - я!Вспомнил - это Лика Мизинова, вернее - Ульянова!
- Лика, я только что с лекций! А в чем дело?
- Мне так и сказали, что вы на лекции. Вы можете подойтик памятнику Лермонтову, что около ИМАШа? - тихо, но на стойчиво спросила Лика.
- Буду через час! Не поздно? - спросил я.
- Как раз! - последовал ответ.
Разные мысли лезли мне в голову, когда я стоял в скверике у памятника Лермонтову. Лика чтото хочет узнать у меня про своего мужа - была первая мысль. Я нужен ей по какомуто делу, вроде вентиляции в коттедже - это вторая мысль. А тре тья... неужели подействовало? Но я не успел эту мысль четко сформулировать, так как неожиданно меня взяла под руку Лика и тихо сказала:
- Пойдемте быстрее, здесь могут быть знакомые.
Мы завернули к сталинской высотке - тогда Министерству транспортного строительства, и пошли вправо мимо книжного и ювелирного магазинов. Там Лика завела меня в подъезд, и мы вошли в лифт.
- Куда мы едем? - только и спросил я.
- Сейчас узнаете! - твердо ответила Лика, глядя мне прямо в глаза. - Вы помните, что сказали вчера вечером? Что вы полюбили меня с первого взгляда! Это - шутка? Не шутите с женщинами - эти шутки глупы и неприличны, как говорил Козьма Прутков. За эти шутки надо отвечать!
Мы вышли из лифта, и Лика, достав ключ, открыла одну из квартир. Мы вошли внутрь, и я огляделся.
- Это квартира генерала Ульянова? - только и спросил я.
- Нет, это квартира моей подруги Люды, которая сейчасна работе! - засмеялась Лика и достала из холодильника по чатую бутылку белого вина.
И тут до меня стало доходить понемногу, что эта "монашка" - таковая только с виду, наверно, я ее вчера раззадорил своими гипнотическими посылами и она поддалась. Что ж, осрамиться нельзя - ведь она жена мастера спорта, здорового человека!
Мы едва успели выпить по бокалу вина, и Лика, без всякого брудершафта, даже не переходя на "ты", обняла меня за шею и стала осыпать поцелуями. Ей так не терпелось, что она стала раздеваться, не прекращая целовать меня. Я не поспевал за ней. Раздевшись, Лика кинулась на застеленную постель и легла на спину, держа правую руку на сердце.
- Послушайте, как бьется мое сердце, - задыхаясь, попросила она.
Я приложил ухо к ее груди и ощутил сильные, гулкие и нео быкновенно частые удары, на опытный слух, не менее 120-130 в минуту.
- Это от страсти, я так хочу вас! - прошептала мне на ухоЛика, и мы прекратили мыслить и поступать логически, остался один инстинкт - верный, четкий и безошибочный! В квартире мы были одни, а стенки в сталинских домах толсты, и я не стал даже прикрывать Лике рта. Мне были так удивительны эти кри ки и стоны от худенькой, казалось бы, слабой и хрупкой жен щины, кандидата наук!