И вот прошло более четверти века. Правой рукой, что висе ла плетью, я поднимаю 65 килограммов - это две двухпудовые гири! Двумя руками выжимаю лежа 140 килограммов. Людей, далеких от тяжелой атлетики, призываю не пробовать повто рить - это тоже смертельно опасно!
Это не все - в 1993 году я в третий раз женился (конечно же, на Тамаре!), обвенчавшись при этом, чтобы без всяких там шуточек! Вместе с женой плаваем в проруби, а я к тому же люб лю пробивать лед головой изпод воды. Это инсультнойто голо вой! Конечно, если лед не очень толстый, не в середине зимы.
Работу и науку я тоже не бросил, как "советовало светило". Заведую кафедрой, написал за это время около 20 книг, сотни статей, получил много патентов, консультирую иностранные фирмы - от Европы до Австралии. Стал академиком Междуна родной академии экологии.
Вот и подумайте - стоит ли унывать при трудностях, будь это проблемы со здоровьем, бытом, работой, семьей... Будьте мужественны, оптимистичны, не сдавайтесь - и Бог обязатель но поможет вам! Может, даже послав вам какогонибудь добро го призрака, как мне Трофима!
И добрые призраки не перестали являться мне. Один из них даже спас меня от неминуемой, причем весьма мучительной смерти.
ПРИЗРАКСПАСИТЕЛЬ
Я всю жизнь интересовался пребыванием человека в воде без какоголибо снаряжения. В бассейн любил погружаться "на время" под присмотром когонибудь из друзей. Так мог про держаться минут до трех.
Слышал я про рекорды и в пять минут, и в семь, но у меня самого и близко к этому не подходило. После трех минут пре бывания под водой меня охватывал страх, начинались судоро ги, и я уже готов был "пить" воду, а вернее, дышать ею, но успе вал выскочить на воздух. Знал я, что пираты своего провинив шегося товарища протаскивали за веревку под килем судна. Конечно же, воздуха ему не хватало, он испытывал все смерт ные муки, нахлебывался воды, говоря попросту, тонул: ну а по том его извлекали из воды и откачивали.
Прочел я гдето, что великий трюкач Гарри Гудини нырял в прорубь со связанными руками и ногами и находился там не вероятно долго, поскольку дышал воздухом, накопившимся меж ду водой и льдом в виде больших пузырей. Потом уже, когда я стал "моржом" и заходил довольно далеко под лед, я все искал такие пузыри, чтобы, по примеру Гудини, подышать ими и уди вить зевак на берегу.
И, наконец, както в начале апреля мне удалось наткнуться подо льдом, метрах в семи от проруби, на довольно солидный пузырь. Обернувшись назад, я ясно увидел столб света в воде, идущий от проруби. День был солнечный, и я решил, что дорогу назад легко найду. Откинув голову, я завел нос в пузырь и, выдохнув брызги воды, осторожно втянул, как мне казалось, воздух. И тотчас в нос ударило тухлыми яйцами - пузырь был с сероводородом, видимо, весной пошло гниение органических останков. В голове потемнело, я рванулся назад, но столба света от проруби не увидел - солнце успело зайти за облако. Делаю десять гребков, а это почти десять метров - проруби нет; я по нял, что промахнулся.
Положение создалось аховое, клясть Гудини уже бесполез но, надо чтото решать, воздух на полном исходе. Лед надо мной толщиной сантиметров десять, по нему свободно ходят люди. Глубина - метра полтора, я как бы зажат между льдом и дном. Ну, думаю, хана мне приходит. И обидно так, ведь надо мной люди ходят, жена моя на берегу, но до них ведь не достучишься. Чувствую, скоро наступят судороги, а там темнота в глазах и - вечный покой.
Вдруг в мутноватой воде я вижу белесую, как бы из света сотканную фигуру человека. Пригнувшись под толщей льда, фигура медленно приближалась ко мне, и я узнал в ней черты великого Гудини, столь знакомые по фотографиям. Руки и ноги великого фокусника были связаны толстыми веревками, как в его знаменитом трюке с прорубью, и было непонятно, за счет чего он передвигался в воде. Я заметил только, что сквозь колышу щуюся фигуру просвечивался купол льда, находящийся сзади.
"Все, глюки пошли, значит, конец близко", - успел подумать я, но вдруг призрак Гудини чуть присел передо мной, положил связанные на запястьях руки себе на затылок, уперся головой и руками в лед над собой и кивком головы призвал меня сделать то же самое. Я понял, что единственное спасение в создавшей ся ситуации только в пробивании льда над головой, и послушно повторил позу призрака.
Упираюсь темечком и давлю что есть силы ногами. Чувствую, что лед прогибается, но не ломается. На берегу в это время была жена, она рассказала потом, что лед "ходуном" ходил. Под во дой то преимущество, что вес уравновешен, и к тому же я, как штангист, отжимаю ногами килограммов четыреста. Выдержа ла бы шея.
Наконец последнее усилие - лед затрещал и пробилось маленькое отверстие, куда мог пройти разве только кулак. Еще одна отчаянная попытка - и голову уже можно просовывать. Что я поспешно и сделал, расцарапав весь лоб, - ледто острый, как стекло.
Отдышался, глянул - а я по другую сторону проруби - "перелетел", значит. Но теперьто я уж выверил курс и вы нырнул, как положено. Страх прошел быстро, солнечный свет вытравил последние следы только что пережитого кошмара. Но память о добром призраке великого Гудини не исчезла.
Что это было? Галлюцинация обедненного кислородом моз га? Но этот агонизирующий мозг вряд ли сумел бы дать такой дельный совет своему обладателю. Да и потом, разве такое уж редчайшее явление - призрак умершего человека в его стихии, где он страдал и находил спасение?
Во всяком случае "мой" призрак спас мне жизнь, теряемую в таких муках. С тех пор, ломая лед головой каждую весну, и по традиции, и чтобы навык не потерять, я добрым словом поми наю Гарри Гудини и прошу у его духа помощи и защиты в воз можных экстремальных ситуациях подо льдом.
Пресса и телевидение не оставили без внимания это мое хоб би. Даже во "Времечке" демонстрировали мою "ледокольную" технологию. Но нигде еще я не рассказывал, кто подсказал мне спасительный выход из создавшегося положения, - все равно не поверили бы.
БОЛЬШАЯ ПТИЦА С КАЕМКОЙ НА ШЕЕ
Я уже говорил, что мы с женой моржи, то есть купальщики в проруби. И както весной в конце апреля, когда лед на прудах и озерах уже остался только отдельными островками, а прорубь достигла размера бассейна, отправились мы купаться на Крас ный пруд, что в Измайловском лесопарке. А надо вам сказать, что название свое этот пруд получил изза того, что в старые времена в нем мясники мыли мясо и вода окрашивалась в цвет крови.
Жена зашла в воду с берега, а я решил прыгнуть с пристани "ласточкой", благо это позволяла "ледовая обстановка". И вот уже на середине пристани услышал я как бы хлопки вертолета. Но при ближайшем рассмотрении "вертолет" оказался громад ным гусем, который, подлетев к краю пристани, сел на нее пря мо передо мной.
Таких птиц я раньше не видел. Гусь, или какоето подобие его, был как гриф, с совершенно лысой головой. Грязнобелые перья его были мокры и сваляны, совсем как шерсть у больного животного. А на толстой, с руку толщиной шее чудогуся была видна синяя каемка. Гусь глядел прямо мне в лицо сощуренны ми глазамищелочками, из которых виднелась белесая муть глаз ных яблок. Нос у птицы был грязносерого цвета, короткий и тол стый, переходящий в лоб.
Поглядев на меня с полминуты, гусь поднял крылья и, вытя нув их вперед, как руки, пошел на меня. Мне вспомнился фильм "Вий", когда мертвая панночка шла таким же образом на пере пуганного Хому Брута. Подойдя ко мне вплотную, гусь уставил ся на мой серебряный нагрудный крестик, благо голова его была как раз на этом уровне. Клюв птицы приоткрылся, издал тихое, угрожающее шипение и попытался схватить крестик. Я отсту пил, гусь наступал на меня, щипая меня за грудь клювом, но не попадая в крестик. Отступая, я оступился на мокрой приста ни и упал на спину. На какоето мгновенье я увидел страшную голову над своим лицом, его полуоткрытый клюв почти касался моего носа, а мутные белесые глазницы казались слепыми. Грязносиняя каемка на шее гуся будто была выдавлена на мох натых, свалявшихся перьях.