Теперь, пожалуй, он считает иначе. Корни - это главное, вот как ему теперь представляется. Слушает пространный рассказ Маргариты - и прикладывает к обстоятельствам своей жизни, к поступкам и чувствам. Вроде как в фильме "Обыкновенное чудо" - это не сам король виноват, а тетушка его по материнской линии... Неужели мы так похожи на своих предшественников, и на кого из них именно, и почему?
Кстати, Маргарита, если присмотреться, не так уж повторяет Гизелу. Внешнее сходство несомненно - черты лица, руки, походка. Но вот когда говорит, рассказывает, смеется - все, все другое.
- Пауль, Пауль... Уехала я из Москвы - и дня так, минуты не проходило, чтобы я тебя не вспоминала, мучилась невыносимо...
- Но Макс всегда был рядом, правда? Утешал...
Маргарита неожиданно взяла его руку, сжала пальцы.
- Не надо, Паульхен. Ты ведь все у Ингрид выспросил, и подружку свою любознательную подключил, глупая девочка все вам и выложила, как на духу. Вы ей понравились. Напоследок ещё привет вам передала. А вы вдвоем - как это? - Лиса Алиса и кот Базилио. Хи-итрые...
Поморщилась неодобрительно. Обвели, мол, девочку вокруг пальца... А что, собственно, произошло?
- Ну узнал я, что вы с Максом не поженились, ещё про мачеху свою Ингрид рассказала. Тоже мне, военная тайна.
- Я бы и сама тебе рассказала, но ты нетерпелив.
- Зато обо всем, что касается убийства, твоя дочь молчала, как партизанка. Не так уж она простодушна, имей в виду.
- А вы и об этом у неё допытывались? Зачем? Почему ты вообще полез в это дело? На отдыхе, за границей...
Вот тут Павел готов был с ней и согласиться, но что-то тянуло его перечить этой женщине. Может быть, её вновь обретенная самоуверенность, небрежные нотки в голосе. Не должна она так с ним разговаривать!
- У тебя ко мне счет, сынок? Плохая мать, бросила тебя. Правда, плохая... Если бы не бросила - лучше было бы? Кто знает? Сам ведь говорищь - Гизела тебе роднее... Я ушла - и вы все трое были без меня счастливы, все выиграли. Только я в проигрыше, да и то как посмотреть.
Маргарита помолчала, Павел её не торопил. Она права, все к лучшему. Пусть рассказывает, ей надо выговориться, а другого случая может и не быть.
...Это был удар - когда выяснилось, что их брак, заключенный в посольстве Западной Германии в Москве, недействителен. Но Макс и правда собирался разводиться - детей у них с женой не было, что бы его держало? Еще и старше она на десять с лишним лет. Денег к тому времени он заработал порядком - не зависел уже от её папаши, мог открыть свое дело... А вот же не развелся. Она не скандалила, не грозила, нет, просто плакала, не просыхая. Он не решился. Ничего плохого от неё никогда не видел - и обидеть не смог. Так и сказал Маргарите - люблю тебя, но остаюсь с нею. А ты остаешься со мной...
Сначала она взбунтовалась - он же разбил её семью, заставил бросить ребенка! Нет, я его не виню - заставить нельзя, я сама... Потом смирилась. Обе они смирились, и жена, и Маргарита. Так и живут по сей день. Правда, детей Маргарита ни за что не хотела - это была месть Максу, он мечтал о ребенке. Но время шло, надвигалось одиночество - тогда-то на свет появилась Ингрид. Но на неё Максова жена руку наложила, заставила назвать своим именем, и чтобы жила у отца. Пусть, лишь бы девочке было хорошо, правда?
Ее рассказ неожиданно тронул Павла - собеседница не выставляла себя жертвой, в самом деле - кто уж так пострадал? Не он сам, это точно: у него было счастливое детство, рос в семье, где царили любовь и согласие. Было бы так, если бы не Гизела, а её дочь, холодная и рассудительная, жила в московской квартире? Ведь это сама она предпочла делить этого коварного Макса с другой женщиной, не пожелала уйти, устроить жизнь иначе? Значит, сочла за лучшее - он, должно быть, её неплохо содержит. Или, правда, любовь?
- У тебя есть работа? - спросил Павел как бы не о самом главном, но на самом деле как раз важном для понимания происходящего.
- Конечно. Я эксперт по драгоценным камням. Как Макс, - ответила Маргарита не без гордости, - Для этого пришлось закончить специальные курсы. Хорошая профессия: приглашают на аукционы, на выставки, иногда, представь, на полицейские расследования. У меня независимый доход, уже давно. Хочешь спросить, почему не ухожу от Макса? Уходила - и возвращалась, другие оказывались хуже. Мы с ним вместе больше двадцати лет, это чего-то стоит. Любовь не только из поцелуев состоит, а ещё из дней и лет...
- Тебе видней, - холодно отозвался Павел, ему и нравилось, что Маргарита не позволяет себя жалеть, и раздражало почему-то, - Антонио в эту идиллию как-то не вписывается...
- Ты находишь? - Маргарита засмеялась, но смех прозвучал деланно, - Я бы тебе объяснила, не будь ты мой... близкий родственник...
А это её уже занесло. Не так все просто, и бравада, видно, дается нелегко.
- Кстати, об Антонио, - как бы спохватился Павел, хотя ни на миг не забывал, - Пора его выручать. Ты хотела пойти в полицию...
- Хотела? М-мм. Не сказала бы. Но пойду. Неприятное занятие - искать преступников. Почему ты его выбрал?
Действительно, почему? По глупости. Коньков присоветовал, старый романтик. Отец был против - но женщине, задавшей вопрос, знать об этом не обязательно, и, решив не отвечать, Павел увел беседу в сторону:
- Кто все же убил Горгулова?
- Должно быть, женщина, что была у него в комнате. Ингрид видела её потому и побежала дальше по балкону. А та вскрикнула, когда Ингрид внезапно появилась на пороге. Я не хотела, чтобы расспрашивали Ингрид, потому и промолчала - мало ли что могло всплыть... Теперь можно.
Женщина? Не позволил бы здоровенный амбал убить себя какой-нибудь бабенке, с ним и мужик не каждый сумел бы справиться. Хотя - что там говорила Лиза? Точный удар, ювелирная работа. Нож... Откуда он, кстати, взялся?
Маргарита смотрела выжидающе.
- Странное дело, - пробормотал следователь, - Не того убили, не тот убил...
Он расправил салфетку, достал авторучку, изобразил с трудом - рыхлая бумага мялась под шариком - три длинные параллельные прямые:
- Смотри, вот общий балкон, вот коридор, тоже один на всех.
Пространство посередине обозначало комнаты - сколько их?
Маргарита взяла ручку, уверенно поперечными линиями разделила полосу на квадраты, получилось их шесть.
- Шесть комнат на этаже?
- Да. Крайняя слева пустует - естественно и заперта с обеих сторон. Следующая - та, где были мы с Антонио. За ней - как раз средняя, комната, в которой произошло убийство. Дальше по коридору - вот здесь - помещается пожилая шведская пара, а в последней слева пожилой англичанин или, может быть, тоже швед, а то и немец, кто его разберет. Я его пару раз видела, но не разговаривала.
- Покажи, пожалуйста, сначала, как ты сама вошла к Антонио, потом, как туда попала Ингрид?..
Острие шариковой ручки двинулось от точки, которую Маргарита поставила в правом углу коридора, пояснив:
- Дверь. За дверью, как сам понимаешь, лестница вверх и вниз. На лестничной клетке - лифт, но я им не пользовалась.
Тонкая прерывистая линия протянулась вдоль коридора и завернула во второй от края номер, к Антонио.
- Понятно. Очень просто. Теперь Ингрид.
Маргарита изобразила тот же путь, но от двери Антонио повернула назад.