Рец достал сотовый телефон и набрал номер. Долго никто не брал трубку, наконец гортанный голос, характерно ошибаясь в ударениях, резко спросил:
— Да? Что хочешь?
— Здравствуй, дорогой, — вкрадчиво сказал Рец, — как здоровье твое?
— Тебе какое дело, а? Говори, что надо, — занят я.
В трубке слышались визгливый женский смех и громкая музыка.
— Похоже, ты не узнал меня, — огорчился Рец, — а ведь братом называл.
— Кто это?
— Встречу на Цветном, возле цирка, помнишь?
На другом конце провода долго молчали, потом музыка и смех стихли, словно кто-то выключил магнитофонную запись.
— А-а, — преувеличенно обрадовался говоривший, — здравствуй, брат. Богатым будешь! Совсем скоро купаться в деньгах станешь — не узнал я тебя. Мы тебя помним, ждем, когда позвонишь. Жалко больше не встретить достойного человека.
— Вот и я о том же, — согласился Рец. — Дело есть к тебе, брат. Дело несложное, совсем простое дело. Хорошо заплачу, не обижу. Как, согласен?
— Надо бы встретиться, — вкрадчиво сказал гортанный голос, — детально обговорить. Ошибок не будет — ты будешь доволен и мы рады. Да?
Рец скривил губы. Никак вы не уйметесь, подумал он.
— Очень хорошо, — сказал он, — ошибок быть не должно, дорогой. А встретиться и вправду надо — разговор не телефонный. Куда мне подъехать?
— Прямо к нам приезжай, — поспешно сказали в трубке. Слишком поспешно. — Как дорогого гостя встретим. Все будет: разговор будет, девочки будут. Посидим, как братья. Отдохнем, а?
— Очень хорошо. Говори адрес.
Записав адрес, Рец коротко попрощался. Вот неугомонный народ, пожал он плечами. Учить вас еще и учить.
Свернув с Волгоградского проспекта, Рец припарковал машину на Есенинском бульваре. Выключив двигатель, он посидел, поглядывая в зеркальце заднего вида. Полуденное солнце плавило асфальт, выжигало последние соки из поникших лип и тополей на бульваре. Возле бочки с квасом замерла изнемогающая от зноя очередь.
Нужный дом оказался панельной девятиэтажкой. Через затемненные стекла Рец оглядел двор. На траве возле чахлых кустиков обедали водкой и вареной колбасой грузчики из соседнего магазина. Неподалеку от них крутилась неопрятная старуха, дожидающаяся пустых бутылок. Возле подъезда стоял знакомый «БМВ».
Рец прикрыл глаза. Кожа на лице пришла в движение, волной проходя от лба к подбородку. Разгладились резкие морщины возле губ, разрослись брови. С легким шуршанием пробились на подбородке волосы, преображая аккуратную эспаньолку в широкую подстриженную полуседую бороду. Посмотрев в зеркало, Рец удовлетворенно хмыкнул, провел ладонями по округлившемуся лицу, поправил воротник застегнутой под горло темной рубашки и открыл дверцу.
Прокаленный воздух словно горячей массажной салфеткой охватил лицо. Рец пискнул брелком сигнализации, огляделся и степенно пошел к подъезду. Нужная квартира находилась на шестом этаже. Полуоткрытая дверь с оторванным кодовым замком скрипнула ржавыми петлями, пропуская его в пропахшую мочой полутьму заплеванного подъезда. Он вызвал лифт и, отыскав среди оплавленных кнопок цифру «шесть», вдавил ее.
— Звонят, слышишь, Аслан!
— Сядь, не дергайся. Давайте, парни.
Двое здоровяков, поигрывая накачанными бицепсами под тонкими майками, подошли к двери. Один из них, невысокого роста крепыш со сломанным носом, заглянул в глазок.
— Аслан, там дед какой-то, — сказал он.
— Значит сам не приехал, шестерку послал. Тащите его сюда.
Звонивший вновь протянул руку к звонку, и в этот момент дверь резко открылась. Коротышка, не тратя лишних слов, врезал ему под вздох литым кулаком, ухватил за воротник пиджака и вбросил в прихожую. Второй здоровяк остановил его ударом ладони в голову, подхватил обмякшее тело под мышки и, втащив в комнату, уронил на пол, к ногам Аслана. Коротышка выглянул на лестничную площадку и аккуратно прикрыл дверь. Все происходящее заняло не более десяти секунд.
Аслан носком ботинка поддел голову лежавшего на паласе пожилого мужчины.
— Плесни-ка на него, Казбек, — сказал он слегка осипшим голосом, брезгливо поморщившись.
Казбек открыл бутылку минеральной воды, стоящую на журнальном столике, и вылил ее на голову мужчины. Тот охнул, заворочался и попытался приподняться на подгибающихся руках.
— Лежать, — скомандовал Аслан, придавив голову мужчины подошвой модельного ботинка, — ну, что скажешь?
— За что, люди… я только… кхм…, — мужчина закашлялся и скосил глаза, пытаясь разглядеть говорившего, — мне передать вам велели…
— Кто? — рявкнул Казбек, дико вращая глазами, — говори, сука! На куски порежу!
— Не надо, брат, — Аслан поднял руку, — не горячись. Видишь, человек ни при чем. Ты не бойся, не тронем. Говори, что знаешь, и все будет в порядке.
Он убрал ботинок с лица мужчины и кивнул боевикам, замершим у двери.
Коротышка подошел к лежащему и, схватив за воротник пиджака, рывком поднял на ноги. Затрещала материя. Второй подставил стул, и мужчина упал на него, все еще держась за живот. Аслан налил в стакан остатки минеральной и подал ему.
— Не спеши, выпей, отдышись.
Зубы мужчины стучали по стеклу, вода лилась по подбородку, по морщинистой шее, затекая под застегнутый ворот рубашки.
— Как зовут тебя? — участливо спросил Аслан.
— Ва… Василий.
— Ну, Василий, отдохнул? Теперь давай расскажи нам: кто тебя прислал, зачем, где этот человек сейчас?
— Говори, падла…
Аслан сделал успокаивающий жест.
— Спокойно, брат. Василий, Казбек очень горяч. Не испытывай его терпения.
— Не по-божески так-то встречать человека, — мужчина вытер ладонью лицо и оглянулся на стоящих за спиной здоровяков. Он все еще кривился от боли, но было видно, что страха не испытывает.
— Не тебя ждали, извини, дорогой. Так что ты хотел?
— Мост из Щукина в Строгино знаете? Просили передать, что будут ждать вас возле этого моста со стороны Строгино.
Казбек и Аслан переглянулись.
— Когда ждать будут?
— Через два часа.
— Он что, стрелку нам забивает?
— Сказал: поговорить надо. Работу предложить хочет.
— Раз так — едем. На месте все решим. Ты, дорогой, с нами поедешь, — сказал, вставая, Аслан.
— Нет, так не договаривались. Мне только его слова передать велено — и все.
Коротышка взял его под руку и рванул со стула.
— В одной машине поедем — не будем пугать нашего друга раньше времени, — Аслан надел наплечную кобуру, подтянул ремни, — Казбек, ты за руль, этот, — он кивнул на мужчину, — с вами сзади. И чтобы не пискнул.
— Через центр не поедем — сейчас пробки везде. По кольцевой быстрее будет. Ух, только бы пришел… Смерть звать будет, — оскалился Казбек, проверяя «Макаров».
— Иди проверь двор, — скомандовал Аслан, — а вы берите этого. Все, поехали.
Казбек подогнал машину к подъезду, перегородив проезжую часть двора. Грузчики из магазина, отобедав, вернулись к работе. Лишь один дремал на траве под кустом, раскинув руки. Аслан открыл заднюю дверцу. Первым уселся коротышка. Следом втолкнули гостя, второй здоровяк уселся рядом с ним.
Сигналя, машина выскочила на Волгоградку. Проезжающие машины шарахнулись в стороны. Казбек ухмыльнулся.
— Не любят, когда подрезают, а?
— Ты давай поспокойней. Не хватало, чтобы гаишник остановил.
— А-а, полтинник в зубы и все в порядке.
— Время терять не хочется, — пояснил Аслан.
Мужчина, стиснутый плечистыми боевиками, вздохнул и опустил голову.
— Убивать его будете? — спросил он тихо.
— Должок за ним, — Аслан достал портсигар, выбрал сигарету, прикурил. В салоне резко запахло «планом». — Обидел он нас. Сильно обидел. Человека хорошего убил. Такое не прощают. А ты не бойся, Василий, — он обернулся, — если ты ни при чем, мы отпустим.
— Ага, — подтвердил Казбек, — совсем отпустим.
На кольцевой автодороге Казбек перестроился в левый ряд и прибавил скорость. Перед Профсоюзной улицей кольцо ремонтировали, и он, непрерывно сигналя и то и дело высовываясь из окна, протискивался вперед.