— Проще говоря, хотели развалить капище, явился какой-то местный божок и всех перебил, — подытожил Рец. — Есть ли более поздние упоминания об этом чудовище?
— Конкретно ничего, но известно, что после введения князем Владимиром христианства, в XI-XII веках повсеместно, — а в северных районах позже на одно-два столетия, — на всей территории Руси возобладала православная вера, и языческие капища были разрушены. Есть упоминания о сохранившихся в необследованных областях севера России мест обитания странных существ, напоминающих, по описаниям очевидцев, языческих богов. Но конкретно э-э… персонифицированы они не были. А что, собственно, случилось?
— Боюсь, что одно из этих существ появилось в Москве и, как вы говорите, «персонифицировать» его придется мне.
— Пан Рец, в любом случае ваши возможности превосходят оставшийся после столетий забвения потенциал оппонента, кем бы он ни был.
— Надеюсь, что так, — задумчиво протянул Рец, — хорошо, пан Войцек. Благодарю за помощь. Буду держать вас в курсе.
Возле метро «Полежаевская» Рец попал в пробку. К вечеру ветер опять усилился. Налитые влагой тучи почти цеплялись черными животами за крыши домов. Рабочий день заканчивался, на автобусных остановках народ теснился под крышами, штурмуя редкие автобусы. Рец прижался к тротуару возле выхода из метро и, опустив стекло, окликнул двух мальчишек.
— Эй, парни, — он немного высунулся в окно и помахал зажатой в пальцах пятидесятирублевкой, — есть где-нибудь поблизости компьютерный клуб?
Мальчишки переглянулись. Один недоуменно пожал плечами, но второй вдруг хлопнул его по плечу.
— А помнишь, возле ипподрома? Это, знаете, — он помялся, — вот «Беговую» проедете и налево, за трамвайными путями, в домах. Почти напротив ипподрома. Там вывеска есть, сразу найдете.
Рец кинул ему купюру. Мальчишка метнулся, ловко подхватывая ее на лету.
— Ну, смотри, если обманул, — сделав зверское лицо, пригрозил Рец, — потрох вырву!
Мальчишки бросились в толпу.
Нырнув под мост, Рец выехал на Беговую улицу и пересек ее через сплошную разделительную линию, не обращая внимания на возмущенные сигналы водителей. Трамваи с темными салонами стояли на кругу. Вместо трамваев из-за последствий урагана сегодня на линии ходили автобусы. Рец свернул направо и покатил вдоль домов, приглядываясь к рекламным щитам. Вывеска компьютерного клуба примостилась на мачте освещения, и он чуть не пропустил ее.
Заплатив сорок рублей за час пользования интернетом, он открыл дверь в зал. В уши ударил крик и визг. Три десятка пацанов от десяти лет и старше рубились в «Doom II».
— …дурак, надо было пулемет брать!
— …патроны кончились…
— …я за колонной спрятался, а он, сволочь, из гранатомета…
— …урод! Зачем в зеленую дверь полез?
— Сам урод! Там жизни не меряно и броня!
Подошел парень лет восемнадцати.
— Вам интернет? — спросил он.
— Хотелось бы. Здесь что, всегда так?
— Каникулы, — парень пожал плечами, — хотя и во время учебного года народу не меньше. Здесь, знаете ли, интереснее, чем в школе.
— Не сомневаюсь, — кивнул Рец.
— Давайте я вам включу двадцатую машину. Вон, в уголке.
Парень проводил Реца в дальний угол. Слева оказался десятилетний шкет в очках со сломанной и перевязанной изоляционной лентой дужкой. Справа сидел опрятный толстячок, горстями пихавший в рот поп-корн. Пацаны покосились на соседа.
— Давай на другой уровень сбежим.
— Зачем? — толстяк с набитым ртом говорил невнятно, но громко. Крошки поп-корна летели у него изо рта при каждом слове.
— Оружия наберем, жизни.
— Не, у меня оружия навалом.
— Где взял?
Толстяк потянулся к очкарику и, рассыпая поп-корн на клавиатуру Реца, стал объяснять, как набрать код.
— Так, парни, — решительно сказал Рец, отпихивая толстяка, — сели на места и ни гу-гу.
— Мужик, у нас чемпионат… — начал было очкарик.
Рец дал ему щелбан. Звук был, как от листа фанеры. Глаза парнишки округлились, он обиженно надулся и замолчал. Толстяк в удивлении открыл рот и стал похож на карася с набитым наживкой ртом внезапно оказавшегося в руках рыболова.
— Возражений нет? — осведомился Рец.
Возражения у мальчишек, конечно, были, но связываться с суровым дядькой они не решились.
Рец нашел через «Rambler» телефонную базу Москвы, ввел номер, сверяясь с запиской. Две минуты ожидания, и он удовлетворенно ухмыльнулся, глядя на высветившийся адрес Светки.
— Девочка моя, да мы почти соседи! А, колобок! — сказал он, ткнув пальцем под ребро толстячка, — не грусти — все будет хорошо и все поженятся!
— Чего? — не понял тот.
— Через плечо, — ответствовал Рец, запуская руку в его пакет с кукурузой, — худеть тебе надо, говорю.
— Пока толстый сохнет — худой сдохнет, — хмуро возразил мальчишка, следя за его рукой.
— Молодец, грамотно утешаешься. Ну, — Рец набил рот поп-корном, выключил компьютер и встал из-за стола, — бывай, шпана виртуальная.
Пятиэтажные кирпичные дома стояли в ряд, подобно фишкам домино. Дворы и отделяющая их от депо дорога были завалены деревьями. Сорванные провода вились среди ветвей, словно мертвые змеи. Кое-где завалы были расчищены — владельцы автомобилей освобождали себе выезд. Ранние сумерки придавали окружающему вид таежного бурелома.
— Слышь, друг, — кряжистый мужик в рабочей спецовке тщился столкнуть с продавленной крыши автомобиля верхушку тополя, — толкни чуток.
Рец уперся в ствол дерева. Мужик крякнул, тополь медленно сполз с крыши и, ломая ветки, завалился на землю.
— Да, — пробормотал Рец, разглядывая разбитый «Жигуленок», — в свое время была неплохая машина.
Он отряхнул руки. Мужик, подергав заклинившую дверцу, залез в салон через разбитое лобовое стекло и принялся выгребать осколки. Пальцы его покрывала вязь татуировки.
— Чисто лесоповал, — бормотал он.
— Бывал?
— Приходилось. Эх, суки, неужто не знали, что буря идет!
— Да наплевать всем, — усмехнулся Рец, — страховка была?
— Какая на х… страховка, — мужик выбрался из машины, достал сигареты, протянул собеседнику.
Рец отказался.
— Я как увидел, что творится, кинулся было во двор. Думал, отгоню тачку от греха. Да куда там. В окно глянул — уже деревья падают, — он усмехнулся, — не поверишь: тут тополь завалился, а на нем парень с девчонкой любовь стали крутить.
— Во дают.
— Ага. Град бьет, сучья летят, а им все нипочем. Я даже позавидовал.
— Да-а… Это где же?
— Да вот на том дереве. Я смотреть-то не стал — нехорошо, хотя им не до меня было, если даже про ураган забыли. Ладно, пойду, — мужик подал Рецу твердую, как деревяшка ладонь, — спасибо, друг.
Рец дождался, пока он исчезнет в подъезде, и, подойдя к упавшему тополю, присел на корточки. Поворошив листья, он присмотрелся и вытянул из-под веток мокрые женские трусики. Поднес к лицу, вдохнул слабый запах, не смытый водой, и оскалился.
— У-у, любовь… Это неплохо. Это совсем неплохо.
Оглядевшись, он подошел к ближайшему подъезду, проверил номера квартир и удовлетворенно кивнул.
— Как хорошо, что вы нашли друг друга, детки. У нашего неведомого приятеля будет лишний стимул проявить себя.
Около десяти вечера Волохов подошел к ресторанчику встретить Светку. Ресторан был закрыт, на двери висело объявление, что сегодня, по техническим причинам, «Пицца» не работает. Волохов выругался, осмотрелся. Уже стемнело. Палатки и киоски закрылись, редкие прохожие спешили в метро, и только аварийные бригады в оранжевых жилетках продолжали устранять последствия бури.
— Ну и где ж тебя носит, ненаглядная моя, — пробормотал Волохов, — я, понимаешь, стол накрыл, свечи зажег, тоскую и грущу! А ты?
Ждать Светку возле метро не имело смысла — она могла приехать на «Аэропорт», а могла и на «Сокол». Если, вообще на метро поедет. Выпорю, решил Волохов, шагая к дому, как сидорову козу выпорю!