Тарасов увидел, как перевернулись в темноте бортовые огни, почувствовал, как неудержимая дрожь прошла у него по всему телу, и не успел опомниться и что-то сказать, как далеко впереди, где-то в лесу, полыхнуло пламя, а через секунду даже сквозь шум моторов донёсся в кабину приглушённый взрыв. И сразу же за ним, другой взрыв, более мощный и страшный. Огненным смерчем взметнулись вверх пластающие в горящем бензине обломки. Тарасов тупо отметил: "Сначала взорвались баки, а затем - бомбы". Морем огня разливалось в лесу пожарище.
- У-у-мм! - простонал за спиной штурман, хватаясь руками за голову.
На командном пункте закрыл глаза и навалился грудью на столик руководитель полётов. Несколько секунд он не мог выговорить ни слова. Затем выпрямился, открыл глаза и потянулся рукой к микрофону. Может, убьётся сейчас и второй экипаж...
- Очередной... вы - можете? Полетите? - прохрипел он в микрофон.
Тарасов дал обороты и, всё ещё ощущая в теле неудержимую дрожь, подвернул самолёт для взлёта.
- Да! - ответил он, нажимая на кнопку радиостанции.
- При-го-товиться... взлёт! - полетело в эфир.
Тарасов отпустил тормоза.
- Ничего, ничего, Максим... забудь всё... спокойнее... - ободряюще бубнил штурман. Тарасов слышал его, словно во сне. Покрываясь испариной, он думал лишь об одном: "Только бы не уклониться, не потерять направление!"
Из-за сугроба, размахивая руками, выскочил Хилл:
- Что они там! Безумие!..
Поняв свою беспомощность, он остановился и смотрел на взлётную полосу. Его догнал штурман, пожилой Олф:
- Куда вы, Хилл? Он уже взлетает...
Затаив дыхание, они следили за взлётом. Не отрываясь, смотрел на бортовые огни взлетающего самолёта и руководитель полётов.
- Браво! Браво, чёрт меня побери! - Хилл сорвал с головы русскую шапку. - Взлетел! - кричал он, видя, как самолёт Тарасова отделился от земли и с небольшим набором уходил вверх. - Молодцы, у них настоящий характер!
- Русский характер, Хилл! - грустно произнёс Олф. Он смотрел на пожар в лесу. - Вы слыхали что-нибудь о солдате Матросове? В горячке боя человек закрыл собой пулемётную амбразуру. А мы сейчас видели, как люди готовились к полёту, который мог стать последним. Не в горячке, сознательно! А это - подвиг не меньший, Хилл.
Олф повернулся к пожару спиной, зашагал с аэродрома в темноту. Он много раз был в России, видел, как строили в Сталинграде тракторный. Теперь город разбит, Олф видел его с воздуха и на снимках английских газет. Он знал цену вещам и людям. Там, в лесных сугробах, догорали герои. Он не мог на это смотреть, высокий сухопарый Олф из Кардифа.
- Не смотри туда, не смотри! - приказывал Васильев Тарасову, видя, как машина кренится вправо, приближаясь к пожару внизу. - Убери крен. Крен! - не умолкал он. - Следи за приборами. Всё идёт хорошо, Максим, хорошо... - успокаивал он лётчика. - Тормози колёса... та-ак... у-бира-ю шас-си... - продолжал Васильев отвлекать Тарасова от страшной картины в лесу. И он говорил, говорил, не умолкая ни на секунду. Чем ещё мог помочь?..
Внизу стало темно. С каждой секундой росла скорость. Тарасов понимал: ещё немного, убрать только щитки - и они вне опасности. Он вытер на лице пот и начал отыскивать бортовые огни взлетевших перед ним самолётов. Заметил, в два приёма убрал щитки, пошёл на пристраивание.
Минут через 40 Тарасов освоился, но держаться в строю всё ещё было трудно - лётчики выключили бортовые огни. Тарасов чувствовал себя напряжённо, боялся столкнуться с ведущим. Шли звеньями, с интервалами в две с половиной минуты. Сосредоточив внимание на пилотировании, Максим ничего больше не замечал. Не видел, как взметнулись впереди, скрещиваясь в небе, лучи прожекторов, как начали вспыхивать на тёмной земле светлячки стреляющих эрликонов, как рассыпались ярким светом сброшенные ведущим звеном САБы <a href="http://samlib.ru/s/sotnikow_b_i/bis0906.shtml#ssilka1">1</a><a name="ssilka11"> и осветили всё; не видел, как взорвались и уже горят пожарами на узловой станции цистерны с горючим, как неистовствовал над ними Рябинин-старший.</a>
<a name="ssilka11">- Ну, Максим, держись: на боевом курсе! - услыхал он. - Начинаем работать! - прокричал штурман ещё раз, не поднимая головы от прицела. Максим краем глаза видел, как он склонился чуть справа от него над окуляром и, должно быть, рассматривал пылающую цель. Потом выпрямился и, не мигая, принялся смотреть на ведущего, ожидая команды на сброс бомб.</a>
<a name="ssilka11">Ведущий включил и выключил бортовые огни: "Приготовиться!" Васильев открыл бомболюк, и в кабину ворвался снизу ураганный ветер. Лицо Васильева белело неподвижным пятном.</a>
<a name="ssilka11">Сбоку, впереди, выше рвались снаряды зениток. Вспышка - и тёмный клубочек, вспышка - и снова клубочек. Теперь Максим их видел. Увидел, как скользнули по небу длинные щупальца прожекторов и стали приближаться. В их лучах густо расцветали страшные клубочки. Но ведущий продолжал идти ровно, словно ничего не было. Так он должен идти 40 напряжённых секунд, должен идти даже в том случае, если треснет пополам небо! Так нужно, чтобы бомбы легли в цель, нельзя сползать с курса.</a>