Далее Бонч-Бруевич описывает происходящее так: "Подвойский со вниманием выслушал меня и сказал, что, сосредоточив войска за Москвой-рекой, начнет продвижение частей от храма Христа Спасителя. Все это мне показалось крайне медленным. Враг был слаб. Достаточно было взять одну батарею, отряд стрелков с пулеметами и сразу перейти в наступление. Ленин был согласен со мной: "Да, серьезную штуку затеяли наши военные, настоящую войну разыгрывают. Вы им звоните почаще, напоминайте, что надо как можно скорее закончить с этим делом".
Троцкий, в свою очередь, как мог тормозил продвижение армейских частей. В результате их активные действия начались только в 2 часа ночи 7 июля 1918 года. Бонч-Бруевич так описывает реакцию Ленина: "Наконец-то продвигаются, шутил, сердясь, Ленин, - хорошо, что враг попался смирный, взбунтовался и почил на лаврах, а то ведь беда была бы с таким войском". (В. Д. Бонч-Бруевич... - С. 305-306, 309-312.)
В конце концов, на подавление мятежа были брошены два полка Латышской дивизии, которая в силу своего особого статуса пользовался внутренним самоуправлением и не подчинялась Троцкому. В результате к вечеру 7 июля 1918 г. латышские стрелки подавили мятеж.
Впрочем, провал левоэсеровского мятежа не обескуражил евробанкиров. По их поручению, находившийся в это время в Москве представитель английского правительства Локкарт с помощью Свердлова начал подготовку нового военного переворота. Учитывая роль в разгроме левоэсеровского мятежа Латышской дивизии, было решено использовать её для нового переворота, подкупив для этого её командование. Сумма, выделенная на подкуп, составила к концу августа 1918 года 2 млн. рублей. (П. Мальков "Записки коменданта Московского Кремля"... - С. 254-256.)
Сигналом к началу переворота должно было стать убийство Ленина, которое было поручено боевикам из числа правых эсеров.
Решающая роль Свердлова в этом просматривается даже из некоторых опубликованных еще в советское время документов того периода времени.
Так, за день до покушения, 29 августа 1918 г., Свердлов отправил Ленину записку, в которой практически приказывал ему явиться на митинг, где на него должны были совершить покушение: "Владимир Ильич! Прошу назначить заседание Совнаркома на завтра не ранее 9 часов вечера. Завтра по всем районам крупные митинги по плану, о котором мы с вами уславливались. Предупредите всех совнаркомщиков, что в случае получения приглашения или назначения на митинг, никто не имеет права отказываться. ("Выстрел в сердце революции" - М.: Политиздат, 1983. - С. 65.)
Для того, чтобы отвлечь внимание от предстоящего переворота и покушения, в Москве в этот день 29 августа 1918 г., когда Свердлов "приглашал" Ленина на митинг, в Петрограде боевиком правых эсеров был убит председатель Петроградской ЧК Урицкий, и в Петроград из Москвы был отправлен Дзержинский для проведения расследования.
В общем, как отметил комендант Кремля Мальков в своих мемуарах: "День 30 августа 1918 года начинался мрачно".
Мрачность дня 30 августа 1918 года ощущалась тогда очень многими среди близких или приближенных к Ленину людей. Незадолго перед выездом на митинги, Ленин в 17 часов отшучивается и не дает определенного ответа на требование своей сестры М. И. Ульяновой не выступать в этот день на митингах. Затем перед отъездом он отвечает категорическим отказом на её просьбу поехать с ним. В течение всего этого дня секретарь Московского горкома партии Загорский упрашивал Ленина не выезжать в этот день на митинги. ("Выстрел в сердце революции"... - С. 61-62.)
Первое выступление Ленина состоялось около 18 часов на митинге в здании бывшей хлебной биржи. Здесь его личный водитель и телохранитель С. К. Гиль обнаружил, что за Лениным ведут наблюдение неизвестные ему люди. ("Выстрел в сердце революции... - С. 69.)
Поскольку С. К. Гиль оказался тем человеком, чья роль в спасении Ленина после покушения была решающей, то необходимо немного остановиться на его личности.
В исторических источниках о Гиле сообщается, мягко говоря, крайне скупо. Но кое-где упоминается, что до свержения монархии он служил водителем в личном гараже императора Николая II.
Но, сообщив этом факте, источники советской историографии "забывают" дать пояснение, что все водители императорского гаража входили в состав личной службы безопасности императора, так называемой "Дворцовой полиции" и имели чины жандармских унтер-офицеров. Их всех обучали основным навыкам телохранительства. Жандармское прошлое Гиля подтверждается и тем фактом, что он, будучи личным водителем Ленина в 1917-1924 годах, то есть все время его нахождения у власти, был принят в члены партии только в 1930 году.