Выбрать главу

Все заспешили к своим кельям, но Тимур задержался, и отец Карен, давно изучивший отроков своей дружины, сказал:

– Спрашивай, Жилин.

– Я… – Тим огляделся: в коридоре теперь никого не было. – Я из-за Настьки… то есть Настасьи Тюриной, ну, это послушница, то есть семинаристка…

– Теперь уже инокиня. Спрашивай! – офицер явно спешил.

– Неугодные мысли посещают, отче! – выпалил Тимур. – Представляю ее себе без… без облачения… Вернее, она сама лезет в таком виде на глаза, ну… как видение, а…

– Всевечный сохрани! – оборвал его отец Карен. – Ты, Жилин, как дитятко еще, а ведь уже не столь юн. Девица ему привиделась… без облачения! Так ступай в душевую и облей чресла ледяной водицей. У нас боевой вылет, понимаешь? Он про необлаченных девиц спрашивает! Переодеваться, бегом!

В общем, отмахнулся от Тима. А ведь тому собственная проблема казалась очень даже серьезной… аж обидно стало. Чресла водой облить – надо же!

Но подбегая к своей келье, Тимур смутился, потому что понял, как выглядел со стороны. С этакой ерундистикой к отцу-командиру в подобных обстоятельствах лезть! Ну кто он в глазах Шахтара после такого? Перед самым вылетом, да не учебным, а натурально боевым…

В просторной келье обитали четверо парней из их дружины: он сам, Роман Паплюх, Акмаль и Костя. Акмаль Надиров, молчаливый чернявый парень, как раз завязывал ботинки, а Константин с Романом о чем-то спорили, при этом одеваясь. Костя Ратмиров – высокий, худой, с тонкими чертами лица, носил контактные линзы. Странно, что его с плохим зрением в САВКС приняли… хотя Паплюх как-то шепнул, что у Ратмирова отец – митрополит, первый помощник Патриарха Тихоокеанской губернии, вот тебе и все объяснение. Тимур, впрочем, не поверил тогда, даже возмутился, что это друг такое рассказывает: какая разница, кто отец у Константина, это ни на что повлиять не может. Роман же в ответ поглядел прищурившись и не стал больше ничего говорить. Константин Тимуру не то чтобы не нравился, но… В общем, он иногда заносчивым казался, надменным даже. Роман, правда, как-то объяснил, что это не надменность, а просто у Ратмирова воспитание такое.

– Опаздываете, иеросолдат! – рявкнул Ромка, сделав страшные глаза. – Ладно, Константин Вениаминович, мы с тобой потом договорим.

Ратмиров с Акмалем закончили переодеваться и быстрым шагом покинули келью, Роман же, встав возле Тимура, ехидно сказал:

– Ты больше отцу-командиру такие глупоумные вопросы не задавай, как на лекции, а если что подобное в голову взбредет – у меня тихо спрашивай, я просвещу.

– Тогда ответь: что случилось, куда летим? – обиженно буркнул Тимур, скидывая рясоформу. – Ты ж всегда все знаешь, умник.

– Что умник, то правда, – согласился Паплюх. – А что «всегда – все», так нет. Слышал, что и ты: сядем в блаженный, взлетим, тогда все, что надо, поведают. Ладно, я побежал, а ты не копайся тут, а то мне за напарника стыдно.

II

На всех дружинниках были зеленые спецкостюмы, залинкованные с системами челна. Часть информации передавалась на внутреннюю поверхность забрал, другую высвечивал монитор на панели управления, расположенной перед каждым креслом. В центре кабины, имеющей форму раковины, на небольшом возвышении стояло кресло отца-командира, позади него сидел Акмаль, по бокам, друг за другом, Тимур с Серегой Чекаловым и Толик Маслов с Костей, ну а спереди, в узкой, целиком прозрачной части – Паплюх. Его голос зазвучал в наушниках шлемофона:

– Дружина, внимание! Поступили новые сведения, командир поручил ввести вас в курс дела.

Тимур покосился сквозь забрало на отца Карена. Тот, скорее всего, некоторое время назад вышел на связь с кем-то из командования, после на волне, недоступной дружинникам, посовещался с капитанами остальных челнов, а затем переговорил с Паплюхом, которому приказал озвучить вводную.

– Так, теперь слушаем внимательно, – продолжал Роман. – На карте глобального позиционирования в Атлантической губернии в районе Гуманитарного лагеря номер пять одновременно погасло большое количество пози-чипов. Судя по всему, местные изыскали способ как-то дезактивировать их. Сейчас другое важно: перед тем все чипы пришли в движение. После их отключения была проведена экстраполяция, вероятные треки вычислены. Такое впечатление, что американы чуть ли не со всего лагеря идут к двум точкам. Самая большая группа с разных сторон приближается к Береговому хребту на западном побережье континента. Второй пучок стягивается к так называемым Голливудским холмам в районе, где до Кары находился крупный прибрежный город американов. Между хребтом и Голливудом расстояние невелико.