Выбрать главу

Обобщенный характер большинства жизненных планов связан с тем, что в них намечается общая цель. Конкретные задачи решаются другими средствами, о которых повествуют соответствующие разделы дневника.

Вторым по значимости элементом процесса индивидуации, отраженным в дневнике, является круг чтения, цитаты из любимых книг с комментариями к ним. В европейской литературной традиции этот этап в духовном развитии молодого человека получил название «годы учения». В ранних дневниках он представлен своей теоретической стороной, книжной культурой.

У некоторых авторов этот раздел занимает такое большое место, что из него вполне можно было бы составить особый дневник. На этом основании издатели, не считая данный материал ценным, опускали его. Так получилось с ранними дневниками А.И. Тургенева и А.В. Никитенко: обширные выписки из книг и комментарии к ним никогда не публиковались.

Насколько большое значение придавали авторы комментированным выпискам из книг, говорит тот факт, что у многих они помещались в отдельных тетрадях или занимали автономный ряд в подневных записях. В психологическом отношении эта работа была составной частью процесса индивидуации, так как ее результатом было расширение сознания.

Н. Тургенев предназначает для выписок из книг и переводов «Белую книгу» и в течение длительного времени пополняет ее разнообразным материалом. «Собираю в тетрадь места из лучших авторов»[49], – признается в дневнике А.Х. Востоков. Около 15% дневника И. Гагарина занимают рассуждения о прочитанных книгах, которым чаще всего целиком посвящается подневная запись. Некоторые из таких записей озаглавливаются именем автора или названием избираемого труда: «Les Memoires du diable», сочинение Фред. Сулье. 25 марта 1838 г.», «Le livre du peuple». – Ламенне, февраль 1838 г.», «5 июля 1835 г. «De la demokratie en Amerique», сочинение Алексиса де Токвиля <...>»[50]. Как более рационалистически мыслящий из всех авторов юношеских дневников, И. Гагарин дает пространное объяснение необходимости подобной практики после анализа книги В. Гюго «Литературная и философская смесь»: «Ученые занятия, умственное развитие суть вещи незаменимые, и он <молодой человек> должен посвятить им большую часть своего времени и самое серьезное свое внимание. Но легко может случиться, что наука, оставленная на саму себя в пустой голове, будет лишь паром; следует поместить ее в котел и управлять ее силами»[51].

У А.В. Дружинина разбор прочитанных сочинений тесно связан с корректировкой жизненного плана. Будущий критик проводит в дневнике селекцию книг и ограничивает круг чтения глубокой по содержанию литературой. После качественного анализа прочитанного он делает вывод о своем духовном развитии за последний год: «В год много перешло мыслей через мою голову, и эгоистический оптимизм <...> потерял для меня великую часть своей цены. Основательные исторические и экономические занятия раскрыли передо мною картину современного общества <...>»[52].

В дневнике Л. Толстого (1847 г.) помимо обычных подневних записей содержится разбор тех произведений, которыми он был увлечен в данный период, – «Наказ» Екатерины II и «Дух законов» Монтескье. Интерес к правовой литературе был связан с учебными замыслами будущего писателя и входил как в его жизненный план, так в круг размышлений на этические темы.

Оригинальным образом проблема литературного самообразования воплощается в дневнике Н.Г. Чернышевского. В нем нет достаточно объемных цитаций, а приводятся лишь результаты чтения и размышлений о прочитанном. Это объясняется тем, что Чернышевский выступает в дневнике более действенной, более практической личностью. Для него важен поиск решений, а не теоретические рассуждения. Кроме того, сказывается и выбор литературы: это в основном сочинения французских социалистов и историков эпохи Реставрации, Фейербах, зарубежная журнал ьно-газетная периодика. Однако Чернышевскому свойственно и то, что он соизмеряет свое духовное развитие с идейным уровнем прочитанного. В этом смысле он не просто делает анализ произведения, а оценивает свою способность, его постигнуть: «<...> Читаю «Мертвые души» и не совсем еще понимаю характеры, не совершенно дорос до них, поэтому мало пишу <...> Чувствую, что до этого я дорос менее, чем до «Шинели» его и «Героя нашего времени»: это требует большего развития»[53].

Иными путями шел процесс духовного становления П.А. Кропоткина, отраженный в его путевом дневнике. Дневник зафиксировал лишь последний этап индивидуации, который в литературной традиции имел название «годы странствий». Все предшествующие этапы и конструктивные элементы этого процесса остались за пределами дневника, поскольку к началу его ведения автор, видимо, их преодолел. Но две составные части духовного становления Кропоткина нашли в нем отражение.

вернуться

49

Востоков А.Х. Летопись моя. – Сборник ОРЯС императорской Академии наук. Т. 70, № 6. – СПб., 1902.

вернуться

50

Гагарин И. Дневник. Записки о моей жизни. Переписка. – М., 1996. С. 155, 138-139.

вернуться

51

Там же. С. 81.

вернуться

52

Дружинин А.В. Повести. Дневник. – М., 1986. С. 147.

вернуться

53

Чернышевский Н.Г. Дневник. – Н.Г. Чернышевский. Собр. соч.: В 16 т. – М., 1939-1953. Т. 1. С. 68.