«Проклятье! — Выругался про себя Петр. — Не Монс, так Росс. Это, наверное, судьба… Надеюсь, что эта хотя бы не такой дурой окажется…»
Их слегка затянувшийся взгляд, полный взаимного интереса, не остался без внимания окружающих.
— Ну, друг, поздравляю, — шепнул на ухо, хлопнув по плечу Дэвида Фома. — Петру Алексеевичу твоя дочка приглянулась. Да ты не тушуйся. У нас половина Немецкой слободы пыталась его увлечь. Даже юную Анну Монс, что почитали первой красавицей среди ваших, предлагали. Так и от той он нос воротил. Отшучивался, дескать, мал еще. А тут такой взгляд… Да не только у Государя, но и у дочки твоей.
— И что со всем этим делать? — Растерянно спросил Дэвид.
— Ничего не делать. Коли Петр Алексеевич надумает, то приблизит к себе твою дочь. А значит и ты при деле будешь, и она уж точно бедствовать не станет.
— Так ведь кто она, а кто он? — Так же тихо и слегка перепугано, шепнул Дэвид. — В жены‑то ее взять не сможет даже если захочет.
— Он своих не бросает. Если будет с ней жить, то хоть в браке, хоть без него, она окажется под его опекой. Особенно если детишек народят.
Тем временем затянувшаяся пауза из‑за встретившихся взглядов юной пары стала просто звенящей.
— Кхе! Кхе! — Нарочито громко кашлянул Меньшиков. — Сударыня, позвольте, — обратился он к Анне, приглашая ее пройти к столу. На что Петр чуть усмехнулся и не отводя глаз от девицы кивнул ей, дождался книксена и двинулся дальше.
— Ты чего? — Поглаживая рыжие кудряшки Анны спросил царь, когда почувствовал слезы, капающие на его грудь. — Я тебя обидел?
— Нет, что ты… — резко оживилась девица, полезшая сразу целоваться. — Я просто боюсь… жутко боюсь, что ты поедешь дальше, оставишь, забудешь меня…
— Глупости, — взяв ее лицо в свои ладони произнес Петр. — Вместе доедем до озера. Все там осмотрим. А потом я заберу тебя в Преображенское. Если сама захочешь, конечно.
— Да как же я могу не захотеть? — Вскинулась Анна.
— Но сразу говорю — про женитьбу ни слова. Я царь, и себе не принадлежу. Если интересы державы потребуют, возьму в жены ту, которую потребуется для дела. Пусть она трижды ненавистна и уродина. — От таких слов, Анна поджала губки и слегка напряглась. — Впрочем, это не будет мешать нашим чувствам. Даже взяв себе жену, никуда тебя не погоню. Готова ли ты к этому?
— Быть рядом, но не иметь на тебя никаких прав? — Чуть подумав спросила она.
— Да, — по–доброму улыбнулся Петр. Ему нравилась ее смышленость.
— Ты разве оставил мне выбор? — Ответила Анна и, обняв Петра за шею впилась в него поцелуем.
Глава 9
Софья с задумчивым видом сидела в кресле и смотрела в окно, за которым кружил снег.
— Душа моя, — Василий с печальным видом смотрел на задумчивую возлюбленную, — посланцы Австрии и Венеции требуют от нас не затягивать с выступлением против османов. Я у них выторговал год на подготовку, ссылаясь на нехватку денег, но даже это их сильно раздражало.
— То есть, на подготовку у нас не только год, — все также задумчиво произнесла Софья, выстукивая какую‑то мелодию пальцами по столу.
— Тебя тревожит Петр? — Наконец не выдержал Голицын, подняв нелюбимую тему царевны.
— И с каждым годом все больше…
— Но стрельцов и полки нового строя мы крепко держим в своих руках. А вернувшись с победой, так и вообще — получим их преданность на многие годы. Я обещаю — мы официально венчаем тебя на царство!
— Сколько у Петра сейчас войск? — Как будто не услышав его, спросила царевна.
— Сложно сказать, — с легким раздражением хмыкнул Василий. — Официально — девять рот: шесть пехотных, две конные и одна артиллерийская. То есть, около пятнадцати сотен человек. Однако кроме них у него есть еще люди вооруженные и при деле.
— И сколько же на него работает человек?
— Без малого пять тысяч, с учетом ткацкой, лесопильной, корабельной и двух сельских мануфактур, а также двух десятков мастерских и десяти придорожных фортов. Сама видишь — не так и много. У иного боярина больше.
— Но Петр — не боярин. — Отрезала Софья. — Ты все узнал о его планах на ближайший год?
— Их много, но все они связаны с деньгами. Государственные дела он как будто бы полностью игнорирует, по крайней мере, напрямую. Даже воинства уже мог держать много больше.
— Больше?
— Доходов от ткацкой, лесопильной и двух сельских мануфактур ему хватит, чтобы сытно содержать тысяч двадцать, а то и двадцать пять. Однако он не спешит нанимать и вооружать людей. Сейчас их не более чем нужно для защиты от разбойников его торговых и заводских дел.