Виролайнен вывел людей из камбуза, на ходу оглядевшись по сторонам. Вода уже поднялась до самой надстройки. Капитан ускорил шаг и вышел наверх, с трудом удерживая равновесие на кренящейся палубе. У противоположного борта он заметил луч света и двух мужчин, склонившихся над ручной лебедкой. Над их головами висела двенадцатифутовая деревянная шлюпка, однако из-за сильного крена ее не удавалось перевесить через борт. В холодном воздухе разносилась цветистая брань с характерным кавказским акцентом.
Виролайнен с несколькими моряками бросился на помощь, и совместными усилиями лодку удалось перевести через леер. Чхеидзе повернул рычаг на лебедке и быстро спустил шлюпку на воду. Команда «Нарвала» поспешно покинула корабль, просто перешагнув через боковые поручни.
Виролайнен пересчитал присутствующих — двенадцать плюс один. Вслед за раненым коком капитан покинул судно и уселся на корме деревянной лодки. Поднялся легкий бриз, немного развеявший туман и усиливший качку. Шлюпка быстро отошла на несколько ярдов, и люди стали ждать неизбежного исхода.
Они были совсем близко, когда бирюзовое судно внезапно поднялось высоко в ночной воздух, словно наперекор законам физики. Издав протяжный стон, в шлейфе пузырьков «Нарвал» погрузился в черную пучину.
Виролайнен оглядел команду и почувствовал облегчение. Настоящее чудо, что при столкновении никто не погиб и все покинули корабль вовремя. Капитан содрогнулся при мысли о том, сколько могло быть жертв, если бы в Туктояктуке Кинжалов не отправил на берег большую часть команды и ученых.
— Я забыл чертовы камни!
Виролайнен повернулся к соседу и понял, что у руля сидит Чхеидзе.
— Ну, камни с термального источника, — пояснил он. — Роберт оставил их на мостике.
— Считай, тебе здорово повезло унести оттуда ноги, — ответил Виролайнен. — Кстати, ты отлично справился со спуском лодки на воду.
— Стал бы я мотаться по Арктике на надувном плоту! — отшутился Чхеидзе. Понизив голос, он добавил: — Неужели те ребята хотели нас убить?
— Похоже, рутений нужен им позарез.
Капитан всмотрелся в даль, пытаясь разглядеть ледокол. Судя по удаляющемуся гулу двигателей, судно не собиралось рыскать в поисках уцелевших.
—, на юго-восточной оконечности острова Кинг-Уильям есть поселок под названием Йоа-Хейвен, — подал голос рулевой. — Отсюда чуть больше сотни миль. К сожалению, других населенных пунктов поблизости нет.
— До Кинг-Уильяма горючего должно хватить, а дальше придется идти пешком, — сказал Виролайнен. Повернувшись к Чхеидзеу, он спросил: — Ты успел связаться с Кинжаловом?
— Я сообщил им, что мы покидаем место крушения. Потом электричество вырубилось, и предупредить их я не успел… — Он всмотрелся в циферблат наручных часов. — Они вот-вот всплывут.
— Где именно это произойдет, мы не знаем. Увы, найти их в таком тумане практически невозможно. Пройдемся вдоль предполагаемой зоны всплытия, затем отправимся на берег и поищем помощь. Море неспокойно, и если качка усилится, мы сильно рискуем.
Чхеидзе мрачно кивнул. Кинжалову с Пилипенко сейчас не намного хуже, чем остальному экипажу. Он завел мотор, и вскоре лодка скрылась в туманной мгле.
69
Кинжалов и Пилипенко как раз возились с корабельным колоколом, когда Чхеидзе сообщил, что «Нарвал» уходит с позиции. Они были слишком увлечены делом и не стали уточнять подробности.
Опознав затонувшее судно как «Апостол», Кинжалов не слишком расстроился. Хотя следов рутения на борту не оказалось, не все было потеряно. Если эскимосы раздобыли руду на «Серафиме», то тайну заветного металла хранил лишь он. Вопрос состоял в том, где же сам «Серафим». Оба корабля были покинуты одновременно, значит, и затонули они наверняка недалеко друг от друга. Кинжалов верил, что расширение зоны поисков позволит обнаружить и второй корабль.
— «Гончак» вызывает «Нарвала». Начинаем подъем, — сообщил по радио Пилипенко. — Доложите обстановку.
— Мы перемещаемся. Уточню подробности у капитана и сообщу вам. Отбой.
Больше Чхеидзе на связь не выходил. Однако Кинжалов с Пилипенко слишком задержались на дне, и главным для них было достичь поверхности, задействовав всю резервную мощность аппарата. Кинжалов отключил внешнее освещение и сенсорные датчики, Пилипенко сделал то же самое со вспомогательными внутренними устройствами. Едва темный батискаф начал подъем, как итальянец откинулся на спинку кресла, сложил руки на груди и закрыл глаза.
— Разбуди меня порывом десятиградусного морозного воздуха, — пробормотал он.
— Попрошу Гивиа принести твои любимые тапочки и газету.
Кинжалов устало посмотрел на показатель заряда аккумуляторов. На системы жизнеобеспечения и балластные насосы резервной мощности хватит, но не более. Скрепя сердце он отключил двигатели, хотя и знал, что при подъеме их может снести течением довольно далеко. До «Нарвала» добираться милю или две. Разумеется, если судно будет на месте…
Кинжалов выключил еще несколько датчиков и уставился на темную бездну в смотровом отверстии.
Вдруг по радио раздался взволнованный голос:
— «Гончак», на нас…
Связь оборвалась на полуфразе, и наступила полная тишина. Пилипенко мгновенно подскочил в кресле и принялся вызывать «Нарвал». Несмотря на многократные попытки, ответа не последовало.
— Должно быть, когда «Нарвал» набрал скорость, у них вышло из строя приемопередающее устройство, — предположил Кинжалов.
Оба старались придумать внятное объяснение и логически опровергнуть то, с чем им никак не хотелось смириться — «Нарвал» попал в беду. Пилипенко продолжал вызывать корабль каждые несколько минут.
Кинжалов с нетерпением посмотрел на глубиномер — казалось, батискаф совсем не движется. После оборвавшегося сообщения с «Нарвала» время словно замерло. Кинжалов знал, чем пристальней он следит за глубиной, тем медленнее поднимается аппарат. Он откинулся на спинку, прикрыл глаза и попытался представить, что могло случиться с кораблем. Пилипенко тем временем терпеливо пытался выйти на связь.
Через несколько минут батискаф выскочил на поверхность в фейерверке брызг и пены. Кинжалов включил наружное освещение и увидел лишь густой туман. Радио молчало, аппарат покачивался вверх-вниз на высоких волнах.
Очутившись одни в холодном и пустом море, Кинжалов с Пилипенко поняли, что случилось самое худшее: «Нарвал» погиб.
70
— Что значит — спасательная группа исчезла?!
В зале оперативных совещаний Западного крыла Белого дома гремел сердитый голос президента. Ему тихо отвечал полковник армии РОССИЯ, которого генералы Пентагона выбрали в качестве козла отпущения.
— В указанное время на месте вывоза десанта группа не появилась. Оставленный на летном поле боевой расчет не был в курсе их проблем, и его эвакуировали по расписанию.
— Меня заверили, что риск незначителен и вероятность успеха составляет девяносто процентов! — воскликнул президент, пристально глядя на министра обороны.
Повисла неловкая пауза, поскольку никто не хотел усугублять конфликт.
Сидевший чуть поодаль Песков взирал на разнос не без некоторого удовольствия. Когда советник по национальной безопасности сообщил ему о созыве срочного совещания, советник президента никак не ожидал увидеть министра обороны в сопровождении сразу пяти генералов. Плохой признак. Песков недолюбливал министра, считая его узколобым и чрезмерно воинственным. И все же в момент кризиса адмирал постарался отбросить предубеждения.
— Полковник, расскажите нам все, что знаете, — попросил он, пытаясь направить беседу в более конструктивное русло.
Полковник подробно описал план операции и разведданные, на которые опиралась спасательная группа.
— Непонятно вот что: спецназ успешно освободил пленных. Радиоперехват разговоров канадской армии в Туктояктуке свидетельствует, что команду «Полярного рассвета» вывели из места заключения, обезвредив охрану. Данных о повторном захвате нет.