«Правильно работают эти двое! Квалифицированно ушли на пустой пешеходный мост через железку и подрезали мобильное наблюдение! — подумал начальник группы. — Надо было им очень хорошо постараться и как следует облазить все вокруг, чтобы подобрать такое место, да еще подходы к нему!»
Он знал, что заказ на эти объекты поступил позавчера. «Иници атор»[5] неофициально сообщил, что они научные работники, аспиранты-стажеры из Франции, впервые в городе, приехали в четверг, а через два дня, в субботу, с утра, другая бригада подразделения наружки[6] упустила этих ученых. Оперативники группы, пометавшись по району, так и не смогли ухватить их, и те «ушли» на три часа, пока не вернулись «на адрес». На «разборке» понять-то поняли, каким образом «груз»[7] незаметно оторвался и исчез, но откуда эти новички в городе могли знать о проходном подъезде в доме?!
Сегодня его смена «приняла»[8] их и пока все шло нормально. Трудно, замысловато, но вполне терпимо. Сложный для наружного наблюдения райончик: пустые улочки, ни души, бригада просматривается, как вошь на ладони! Словно по заказу, эти научные сотрудники все учли и приготовились! А тут еще туман!
Привычный для начала осени туман незаметно, словно ниоткуда, появился в жилом квартале за вокзалом, куда спустились французы. Поначалу возникли островки тумана, стелящегося низко над землей, еще прозрачные и легкие, которые постепенно, сливаясь и разрастаясь, становясь плотными, почти свинцовыми, заполнили пространство между двухэтажными деревянными домами барачного типа, по-быстрому поставленных в первый послевоенный год. Продвигаясь, теперь уже быстро, далеко вперед, туман накрыл небольшой чахлый скверик в конце квартала и покатился было дальше, однако был остановлен высокой заводской стеной, проходившей рядом, даже, можно сказать, совсем вплотную к границе сквера, обсаженного низкорослым кустарником. Беззвучное, почти мистическое, настойчивое движение этой мглистой, плотной массы пошло по стене, достигая ее края и, переваливаясь кое-где сквозь натянутую поверху, в четыре ряда ржавую колючку, местами изрядно провисшую, а кое-где и вовсе сгнившую от времени.
«Это «заготовка», — окончательно убедился в своем первом предположении, сделанном еще вчера в отделе, на разборке, начальник бригады. Анализируя дальше, он прикидывал: — В новом, чужом для них городе так профессионально уйти, как вчера, или вот, как сейчас, проложить такой невероятно исключительный маршрут! Нет, здесь кто-то заранее поработал! Сделаю это предположение в рапорте. Тогда становится понятным! Ах, черт, если это действительно так, то нам надо быть на стреме постоянно! Могут выкинуть еще не то! Ну, вот чего им в такую рань идти в этот рабочий квартал с домами коридорного типа?! Тут нет ни музеев, ни тебе кинотеатров. Даже занюханного кафе, не говоря уж про рестораны! У них наверняка намечается дело! Скорее всего, выдвигаются на акцию!»
— Докладывай, что там? — Он повернулся к сидевшему сзади оперативнику с рацией.
Тот махнул рукой на крышу сарая во дворе дома, куда они, затаившись, въехали, там неловко примостился коллега с мощной телекамерой и переносной рацией.
— Началось движение вон в том скверике! — Оперативник показал в сторону чахлого скверика вдали, уже окутанного туманом, включил рацию погромче, откуда задребезжал металлический, искаженный голос наблюдателя с крыши сарая:
— Появился «контакт»[9] со стороны домов левее, от группы деревьев. Вероятно, там прятался до появления «груза». Принес предмет, похожий на планшет, или доску в коричневой оберточной бумаге. Держит пальцами за край, значит, он нетяжелый. Вступили в контакт и продолжают разговор.
Встречу «объектов» с «контактом» издалека отсняли на камеру, съемка была некачественной, туман уже закрыл весь сектор наблюдения.
«Да уж, туман, туман! Ну, как назло, вот чего он сейчас вылез, откуда только взялся на нашу голову!» — Обида на погодные условия была сильной, а потом, уж совсем некстати, в голове закрутилась музыкальная фраза из песни, которую постоянно крутили на радио: «А я еду, а я еду за туманом, за туманом и за запахом тайги». Такой бодренький, проникновенный комсомольский баритончик! Начальника смены передернуло, еще и полгода не прошло, как привез тело погибшего сына с БАМа[10]. Он тяжело вздохнул: «Вот сука, завлекает пацанов за туманом ехать! Вкалывать за песни у костра, да кашу из котла! Провокатор!» — и снова окинул взглядом рабочую территорию.
5
Оперативное подразделение или руководитель оперативной группы? по постановлению которых дается команда на наружное наблюдение.
6
Скрытое наблюдение (наружное наблюдение, сленг. — слежка, наружка, хвост) — комплекс мероприятий, которые проводят оперативные службы в рамках оперативно-разыскной деятельности по скрытому, негласному либо зашифрованному визуальному наблюдению за лицом, представляющим оперативный интерес, в целях получения о нем и его образе жизни максимально полной информации. В СССР служба наружного наблюдения имелась у органов государственной безопасности (с 1954 г. 7-е управление КГБ).
9
Объект наружного наблюдения, лицо, неожиданно вступающее во взаимоотношения с объектами наружного наблюдения.
10
Байкало-Амурская магистраль, Всесоюзная комсомольская стройка. Железная дорога, которая должна была соединить г. Тайшет на Транссибе с г. Комсомольском-на-Амуре. Исполинская «кровавая» стройка, которая до сих пор ассоциируется с улыбчивыми молодыми романтиками, не боявшимися трудностей. Подсчитано: БАМ 1 метр — 1 человеческая жизнь!