Следом начались проблемы со свидетелями. В день аварии в эфир московских радиостанций позвонило много водителей, которые утверждали, что были очевидцами аварии — и большинство настаивали, что на встречную полосу выехал Mercedes. Но потом оказалось, что водители видели не сам момент столкновения, а разбитые машины, говорит глава московского отделения Федерации автовладельцев России (ФАР) Сергей Канаев.
Однако нашлись три человека, которые действительно видели момент аварии и готовы были дать показания: два ехали перед Mercedes, один — в ряду Citroen. Все они, по словам Канаева, говорили, что на «встречку» выехал Mercedes. В рамках собственного расследования ФАС записало их рассказы и передало их контакты следствию. Правда, один водитель потом отказался давать официальные показания, слова другого показались следствию противоречивыми, а вот третий, уверяет Канаев, стал полноценным свидетелем. До оглашения результатов следствия он с журналистами не общается.
Третьей загвоздкой стали результаты экспертиз. Искореженные машины поначалу просто отдали владельцам. Как вспоминает адвокат Сергей Образцов, обломки Citroen пришлось накрыть пленкой и поставить во дворе, пока по ходатайству адвокатов их не забрали для экспертизы. «Но ее провели в наше отсутствие, и что в ней там написали, я не знаю», — говорит Образцов. Официальных сообщений о результатах экспертиз не было, однако дважды анонимные источники говорили информагентствам, что, судя по их результатам, виновата водитель Citroen. Один аноним заявил, что Citroen занесло, потому что на разных осях машины были разные покрышки: шипованные и нешипованные. Правда, на видео- и фотосъемке с места ДТП видно, что оба задних и по крайней мере одно переднее колесо в шипованной резине.
На основании расшифровки информации из модулей управления машин якобы установлено, что Mercedes двигался со скоростью около 35 км/ч, а Citroen — 75 км/ч. Сергей Канаев из ФАР считает, что обнародованная информация неправдоподобна — в частности, «мозги» Citroen не могут содержать данных о скорости машины в момент аварии. «У меня есть четкое понимание, что многое скрыто или подтасовано», — говорит Канаев. ФАР провела собственное расследование, результаты будут обнародованы по окончании официального следствия. «Мы не раскрываем своих результатов, чтобы это не было расценено как давление на следствие», — говорит Канаев.
Если виновной будет признана Ольга Александрина, дело будет закрыто и не дойдет до прокуратуры. Анатолий Барков, его водитель и охранник как потерпевшие теоретически смогут подать гражданский иск к родным Александриной. Но не станут этого делать, дали понять их представители. Сам Анатолий Барков, выйдя из больницы, ни слова не сказал на публике об обстоятельствах аварии. В аварии он повредил ногу и лицо: травма ноги давала основания подозревать, что Барков сам был за рулем Mercedes. Но анализы крови с пассажирской подушки безопасности доказали, что за рулем был все-таки не он.
За эти полгода в жизни людей, так или иначе связанных с аварией, произошло еще несколько событий. Инспектор ГИБДД, который первым назвал виновной Ольгу Александрину, уволился из органов. На волне протеста против использования спецсигналов появилось общественное движение «Синие ведерки», которое создало дефицит детских синих ведерок в столице. В машине следователя, ведущего дело о ДТП, дважды били стекла. Дочке Ольги Александриной и Сергея Сидельникова Наде, потерявшей за эти полгода обоих родителей, исполнилось два года.
СТРАНА
Следственная ошибка
Андрей Гридасов, Константин Гаазе
Дмитрий Медведев назначил нового главу Следственного комитета Москвы. Это начало крупной реформы – у МВД отбирают функции следствия
Утром прошлого четверга глава Следственного комитета при Генпрокуратуре Александр Бастрыкин собрал руководителей основных подразделений столичного следственного управления и представил им нового начальника. Вадима Яковенко, 40-летнего бывшего прокурора из Сочи, из собравшихся не знал никто — для тесного круга столичных силовиков он абсолютно чужой человек. «Среди нас не нашелся ни один, который бы его раньше видел или что-то о нем слышал», — обобщил реакцию коллег высокопоставленный сотрудник московского управления. Замы, руководители отделов и тем более рядовые следователи не имеют никакого представления о новом шефе.
В деталях его биографии все хотят разглядеть ответ на главный вопрос: к какой группировке силовиков принадлежит новый руководитель московского Следственного комитета. Но политический сигнал, посланный президентом Дмитрием Медведевым, понятен. Яковенко станет проводником реформы следственных органов, о которой в милиции и прокуратуре говорят как о решенном деле. Ее контуры пока публично не обсуждались (президент пообещал провести совещание на эту тему в сентябре), но главный элемент реформы уже очевиден. У МВД отбирают функции следствия, и это станет важнейшей частью превращения российской милиции в полицию.
Президентский комиссар — так назвал Яковенко в беседе с Newsweek сотрудник администрации президента и его бывший коллега. В 2008 году Яковенко покинул полпредство президента в Южном Федеральном округе и вышел на работу в Кремль, в Контрольное управление. Он хорошо себя проявил, рассказывает чиновник, и попал на глаза начальнику управления, помощнику президента Константину Чуйченко.
Тот начал двигать его вверх по карьерной лестнице, и вскоре Яковенко возглавил ключевой департамент управления — по реализации посланий президента. Когда неделю назад президент спросил Чуйченко и главу кадрового управления Кремля Сергея Дубика, кого они рекомендуют на место нового главного следователя столицы, Чуйченко первой назвал фамилию Яковенко.
На первый взгляд, у Яковенко почти идеальная биография: следователь сочинской прокуратуры, заместитель прокурора Сочи, прокурор Хостинского района города. Затем резкий карьерный поворот: Яковенко покидает прокуратуру и идет работать в полпредство. В 2008 году уезжает из Сочи в Москву на скромную должность в администрации. Оттуда без пересадок — в кресло главы столичного Следственного комитета.
По одной из версий, злым гением Яковенко стал бывший генпрокурор сочинец Владимир Устинов. Якобы из-за конфликта с ним Яковенко ушел с работы в Сочи в 2006 году. Когда в 2008 году Устинов вернулся в Южный Федеральный округ полпредом, Яковенко пришлось бежать в Москву. По другой версии, Яковенко — чиновник от прокуратуры, который всегда стремился сделать карьеру гражданского служащего и хотел получить должность в Москве с самого начала своей трудовой деятельности.
Предшественник Яковенко Анатолий Багмет не может похвастаться таким чистым послужным списком. Последние годы его службы сопровождались громкими скандалами, аппаратной борьбой и периодическими отставками. В 2007 году генпрокурор Юрий Чайка увольнял его с должности зампрокурора Челябинской области с формулировкой «за совершение проступка, порочащего честь прокурорского работника». Тогда Багмета поймали на проверке документов: кадровики Генпрокуратуры утверждали, что он незаконно получил звание доцента в Челябинском госуниверситете.
Эта отставка, однако, не помешала Багмету перевестись на обещанную ему должность главы московского Следственного комитета. Он оспорил решение Генпрокуратуры в Тверском райсуде, и в феврале 2008 года суд признал, что звание доцента он тогда получил законно, и постановил вернуть ему должность. Генпрокуратуре пришлось согласиться с решением суда. Багмет проработал в Челябинске еще два месяца, а потом сам ушел в отставку. В мае 2008 года он переехал в Москву.
Генпрокуратура в свою очередь обжаловала решение райсуда о его восстановлении на работе в Челябинской прокуратуре, и тоже успешно. После этого случился громкий скандал. В декабре 2009 года, пока генпрокурор Юрий Чайка был в командировке, его заместитель Александр Буксман неожиданно для всех уволил Багмета с работы с формулировкой «нарушение присяги прокурора-следователя».