Что мы можем сегодня такому «их» сатанинскому напору противопоставить?
Прежде всего, свою великую историю как мессианской нации, о которой «они» сейчас всеми средствами нас пытаются заставить забыть.
Не мы, а они нас сейчас третируют. А мы в ответ на это, прижатые к стенке, не можем не вспомнить некоторые неприятные для них исторические факты. И раз уж так «они» сами этого захотели, то придется напомнить о тысячелетней истории русско-еврейского противостояния. В этом противостоянии не было «севильской резни». Война была больше духовной, но от того не менее острой.
И давайте не затемнять провиденциальный исторический смысл. Только и исключительно взаимная ревность об избранничестве является ключом к пониманию сути нашего русско-еврейского духовного противостояния. И именно она в ходе этого противостояния (причем противостояния не только губительного, но и нередко диалектического, знаменитого гегелевского, в котором отрицание отрицания дает плюс: во всяком случае оставляет после себя не только руины и разрушения, но и дает невиданный духовный толчок вперед!) трансформируется на русском поле в совершенно феноменальную русскую цивилизацию.
Мы закалялись и крепли русским духом в нашей тысячелетней всемирной эсхатологической духовной войне с «жестоковыйным» Сионом. Но мы однако в этой борьбе уже несколько раз и стояли над пропастью, были на грани духовного уничтожения как русский народ.
Дважды все решил случай (или Провидение!). Так было в X веке, когда мы платили иудейским хазарам поголовную дань, и стояли перед соблазном — не принять ли иудаизм и не раствориться ли в иудейских хазарах? в 988 г. Великий князь Владимир сделал окончательный духовный выбор, и Русь, весьма христианизированная еще при его бабке-христианке великой княгине Ольге, приняла Православие, одновременно взяв на себя обет стать духовной наследницей и преемницей Второго Рима — Византии. Стать провиденциальным «Третьим Римом»! но ведь все висело на волоске. Иудей мог и выиграть соревновательный богословский спор при князе Владимире. А после 1917-го? да приди к власти на место Ленина Троцкий, а не Сталин, нас уж точно бы не было, нас всех бы спалили в костре Перманентной Мировой Революции. Таковы два самых великих урока нашей истории.
Предшествующей истории я отдал весь второй раздел моей книги «Тысячелетняя русско-еврейская война», содержащий беглый исторический обзор русско-еврейского духовного противостояния с древности, с 965 года, когда князь Святослав разгромил Иудейский Великий Хазарский Каганат, до 1964 года, после которого Брежневым была выработана совершенно новая концепция русско-еврейского противостояния.
Я считаю, что такой — пусть вынужденно беглый — исторический обзор нужен, чтобы ввести читателя в основную тему книги. Во втором разделе я однако старался выпукло подчеркнуть некоторые линии противостояния, особо важные для сегодняшнего дня. Подчеркнуть тенденцию духовной войны, которая на протяжении тысячелетий в зависимости от исторических условий в самой России, от сотрясавших ее глобальных перемен, меняла лики, но не меняла своего существа
В идеале — опустить бы в таком историческом обзоре читателя на грешную землю. И, если уж тень иудаизма (не столько в его высоком каббалическом, а именно в низменном, практичном, сугубо бытовом талмудическом образе!) действительно стояла за всей нашей отечественной историей, то надо сделать какие-то предварительные выводы. Уяснить для себя, когда нам от такой стращающей, заставляющей собраться с духом тени была даже польза, а когда прямой вред. Когда идейный противник своей беспардонной оголтелостью, лишь работал на нас. Заставлял нас опомниться и объединиться, чтобы воспрянуть сердцем. А когда мы не умели давать сдачи. Когда горестно проигрывали и покорялись, и оказывались под игом Талмуда. Я это еще раз настойчиво подчеркиваю: под игом Талмуда — то есть не под национальным, а под определенным духовным игом. Хотя даже и это определение никак не исчерпывает содержания, а лишь берет его какую-то одну, в известной мере, только воинственно не терпимую к другим сторону, потому что сам по себе «заключенный» в 500-м году и оформившийся в кодекс действий Талмуд — явление многозначное, за которым стоит громадный духовный опыт не рядового, а библейского, избранного народа-мессии.
Удалось или не удалось еврейству его избранничество и мессианство — это, в конечном счете, решать только самим евреям. Нас, русских, эта проблема касается только одной своей ипостасью. Как второй Богом избранный, второй мессианский народ мы тут приняли на себя удар. Я убежден, что все остальное в русско-евpeйском противостоянии уже производное и побочное. «Мелочи жизни», в которых проявлялась противоположная провиденциальная духовная установка.