Мы полностью потеряли контроль над горбачевским и ельцинским окружением, вот нас «они» и макнули головой в кровь.
Как же мы до этого скатились? Оглянусь назад.
1. Жуткое переиздание «Оттепели»
Пришел в генсеки Горбачев, и стало ясно, что Андропов трагически ошибся с подготовленным им молодым преемником. Потому что при «меченом» Горбачеве (у него по всему лбу, как дьявольская россыпь, будто даже мистически обнажились крупные черные родимые пятна) управление государством было почти полностью утрачено.
Спросите, почему же «Русская партия внутри КПСС» не «просветила» заранее Горбачева с его Раечкой или Ельцина с его Наиной? но у них с молодости не было сомнительного окружения. Они считались, что без примесей! мы, русские националисты, последовательно симпатизировали приходу к власти и Горбачева, и Ельцина. Увы, это горькая, но правда.
Не разобрались. Не предвидели. Хотя, ну, что, я, например, мог знать о студенте юридического факультета МГУ Мише Горбачеве и его дорогой «философине» (с философского факультета) Раечке Титаренко? Ну, учился я одновременно с ними в гуманитарном корпусе МГУ — маленьком четырехэтажном старинном зданьице напротив Кремля и Манежа на Моховой, где все были, как на ладони, и все всех знали? а что бросалось в глаза? да только то, что они были заядлые театралы. На общей любви к театру и сошлись. Поженились в сентябре 1953-го, и свадьба была, как тогда у всех на Стромынке, в общежитии, шумной, но скромной. Миша по натуре — сам артист, в самодеятельности брался за большие роли. Мечтал стать великим трагиком, как Михоэлс. Умирал по аплодисментам публики, мечтал о больших залах с ослепительными огнями рампы. Но подвел язык — малороссийский корявый «волапюк» с диким произношением и неправильными ударениями, который он никак в Москве выправить не мог. Оказался совершенно не способен к языкам. Так вот и пришлось ему, вместо школы-студии МХАТ, поступить на юрфак.
Еще про Горбачевых мы знали, что, как все мы, они переболели Хрущевской Оттепелью. Но единственный реальный «оттепельный» компромат был на Мишу лишь в том, что Миша не разлей вода был с будущим крупным диссидентом-«шестидесятником» Зденеком Млынаржем, одним из закоперщиков «Пражской весны», а после 1968 года злым эмигрантом — рупором антисоветских сил. Зденек Млынарж даже гостил у Миши в Ставрополье. Едва Миша станет генсеком, как Зденек Млынарж сразу начнет наезжать в Москву, станет для Горбачева окном в Европу и первым консультантом. Но кто же это мог предвидеть?
Напротив, мы тогда сочувствовали, что комсомольскому вожаку Мише оказался закрыт престижный путь в КГБ, куда он рвался, потому что в оккупацию дом Миши выбрали для постоя фашисты, и он часами ощипывал гусей, уток и кур для их стола. Тогда уже выглядел услужливым «лучшим немцем». Но сейчас я говорю с иронией. А тогда я сочувствовал, что, «замаливая оккупационные грехи», Миша вынужден был после университета распределиться «всего лишь на комсомольскую работу».
Уже позже были слухи, что у молодого Горбачева кличка в Ставрополе «Миша — конвертик» (с намеком, на то, что без конвертика к нему не приходи). Но весь этот компромат в глазах того же кадровика Черненко, которому докладывали о сомнениях в «русских клубах», пересиливался тем, что Мишу тащит сам «гебешник» Андропов, который уж должен был бы тут его тщательно проверить. Проверил ли? Или решил, что с такими пятнами не только на лбу, но и в биографии да еще с дедом «Моисеевичем» всегда будет Мишу крепко на привязи держать?
Сейчас легко склониться к версии, что Горбачев был завербован. Но все же я не верю в мифы о том, будто изначально Горбачев наметил сознательно развалить партию и государство. Нет, поначалу он лишь «артистически» (выступать он сразу начал, как артист, до упоения, до хмельного сценического счастья от огней рампы!) надеялся стать любимцем народа на некоем переиздании хрущевской «Оттепели». Он мечтал повторить трагическую фигуру Хрущева на новой исторической сцене. Идеологию «Оттепели» Горбачевы пронесли с собой через всю жизнь. Мы благодаря «Русской партии внутри КПСС» опомнились — они с Раечкой остались на периферии с шумными оттепельными «шестидесятническими» идеями «гласности» и «обновления» (= «перестройки» — что абсолютно то же самое по конспирологической масонской терминологии).
Итак, переиздание «Оттепели»? на этом, я убежден, споткнулась и была повязана «ими», всегда бегущими впереди паровоза, провинциальная чета Горбачевых. Они думали (а они думали всегда вместе, Миша и Раечка!) бурную новую Оттепель раскрутить. Однако как ее раскрутить, да еще при неминуемом в таких случаях, естественном, весеннем грязном разливе, со всеми оттаявшими нечистотами, плохо контролируемом, власть удержать?