Руцкой не без нашего содействия согласился баллотироваться в вице-президенты в паре с Ельциным. И чтобы уж быть абсолютно честным скажу, что мы надеялись во главе с Руцким образовать русское крыло вокруг Ельцина по схеме «Русской партии внутри КПСС». Ельцин на это был согласен. Он страшно боялся проиграть, ему позарез нужны были голоса патриотов, и он делал вид, что готов был продолжить брежневскую проверенную политику двух крыльев у власти — иудейского, «прогрессивного», «демократического», прозападного и русского консервативно-охранительного. И надо сказать, что Руцкой первое время вполне добросовестно, как мог, защищал патриотическую линию.
Теперь о самом Ельцине. На конференцию «Славянского Собора» он к нам сразу после ГКЧП, хотя он обещал-обещал, но так и не доехал. Но мы его в тот раз поняли — ему было надо удерживать власть.
Теперь опять личное воспоминание. У патриотов поначалу с ним складывались самые хорошие отношения. Я лично, так ему был весьма благодарен. В Останкинском Тель-Авиве, как я и просчитал, меня из партии выкинули 3 октября 1985 года с формулировкой «За грубое нарушение требований Устава КПСС, выразившееся в длительной и систематической неуплате членских взносов» (я передал взносы из больницы, а их не засчитали, ведомость сфальсифицировали, «переписали»). Но пришедший на Москву Ельцин тут же Останкинский Тель-Авив поправил, МГК меня в партии восстановил. Поначалу Ельцин вообще производил на меня очень деловое впечатление. Он хорошо слушал. С жаром кинулся на зачистку московского ожиревшего партаппарата. Патриотами не брезговал, искал у нас поддержки.
Ну, и мы ему платили той же монетой.
Второй раз мы встретились с ним уже в кулуарах вчетвером: Ельцин с Коржаковым, Шахмагонов и я. Было это сразу после того, как Горбачев с Раечкой таки выкинули Ельцина, с Первого Москвы и из Политбюро — вообще со всех партийных постов. И вот «Русская партия внутри КПСС», не евреи, а мы тогда первыми протянули Ельцину руку — 7 марта 1988 года организовала первый выход опального Бориса на люди Лилия Ивановна Беляева, популярная писательница и широко известная правозащитница, внешне очень импозантная русская красавица. Она пригласила Ельцина на выступление в свой тогда гремевший клуб «Судьба человека» в Большом зале Центрального Дома литератора. Вот за кулисой, пока в ЦДЛ мчалось оповещенное нами зарубежное телевидение, перед началом действа мы и предложили Борису Николаевичу активную русскую помощь. Он ее принял. Он и потом, когда мы ему Руцкого в вице-президенты сосватали, сразу охотно откликнулся. Но и тут мы не доработали.
Ельцина иудеи у нас перехватили. У них не было ни одной популярной в народе фигуры, которая бы победила на выборах. Шустряков много, а фигуры ни одной. Кто бы стал голосовать за «Хромого Беса»?! им оказалось не на кого наверняка поставить. И хотя изначально «Борис» и был совершенно не «их», иудеи поработали с его семьей, пустили слух, что Наина — еврейка, и начали раскручивать «Бориса» как уже свою фигуру.
Ельцин первоначально, как Брежнев, пытался сидеть на двух стульях — обещал восстановить брежневскую политику «двуглавого орла». В результате на выборах в Москве Ельцин победил с оглушительным результатом — под 90 %. Горбачев так всех достал, что голосование было «протестным». Ельцин очень высоко воспарил сначала на двух крыльях. «Русскую партию» внутри ельцинского двукрылого блока представляли Руцкой и «верный пес» Коржаков, а «Иудейскую» сначала Чубайс и «стратег» Волошин.
Ельцин пытался опираться и на русские силы. Одно назначение неукротимого «жидоеда», директора патриотического издательства «Советская Россия» Бориса Миронова председателем комитета по делам издательств и полиграфии чего стоит! но на Миронова тут же обрушилось все еврейское телевизионное и печатное «лобби», и, как и перед этим Горбачев, Ельцин перед «четвертой властью» — перед СМИ жалко капитулировал. Ельцин сдал «им» Миронова, и не одного Миронова. А вместе с «Мироновым» окончательно сдал еврейству и себя самого.
Он понял, что, как «кукла Горби», стал игрушкой опытных кукловодов. И у него, всегда прежде очень самостоятельного, перевшего, как танк, отказали нервы, он стал попивать больше, чем надо, и терять самоконтроль. Чубайс умело опирался на ельцинских дочек. Волошин продолжил эту стратегию и переиграл нас. Динамичные, не брезгующие никакими грязными ходами иудеи съели доверчивых русских ставленников вокруг Ельцина — Руцкого и Коржакова. Ельцин выгнал на улицу своего верного пса Коржакова, единственного, кто оставался с ним, когда его выкинули с партийных постов Горбачев и Раечка.