В чем же суть открытого письма Александра Бринкена? а в тревоге, что опять некоторые наши видные русские общественные деятели, уровня того же Куняева, готовы попасться под флагом утопического прекраснодушного социализма на масонскую удочку.
Бринкен совершенно справедливо подсказывает-подчеркивает: «Собственно, большевизм был марксистско-ленинской разновидностью масонской концепции построения всемирного “храма Соломона” — Всемирного государства во главе с Мировым правительством».
Бринкен и Назаров — оба варятся в ядовитом «западном соку», и прекрасно осведомлены (в эмиграции, уж поверьте моей профессиональной осведомленности, всегда все про нас всегда лучше любых спецслужб знают!), какую роль незавидную планируют на Западе отвести России. И кто конкретно стоит за очередными масонскими планами — превратить русских в стадо, в быдло, в полуколонию?
Вот Бринкен и хватается за голову: «Итак, Станислав Юрьевич, вы заблуждаетесь, называя русского человека «прирожденным большевиком». Вы, сами того не желая, приписываете ему самоубийственные наклонности, что, в заявленном Вами грандиозном масштабе обобщения, мягко говоря, не соответствует действительности».
Бринкен совершенно справедливо пеняет Куняеву за то, что он как бы «раздваивается», хочет отсидеться на двух стульях — на русском и на советском, том самом, который, увы, масонской иудо-марксистской выделки.
Вглядимся. Куняев бьет себя в грудь, что он националист, а вдруг рядом с прекрасными честными русскими статьями наивно печатает в своем уважаемом журнале гебешную «клюкву», вроде якобы выступления раскаявшегося «зека» Евгения Дивнича (о нем я писал!) перед заключенными «Дубрлага» 27 марта 1965 (!) года: «Почему я прекратил борьбу против советской власти» («Наш современник», 2002 г., № 11). Ну, прямо сразу вспоминается, как при Сталине наши «выдающиеся» писатели ездили на белом пароходе дружным еврейским коллективом славить перековку политических заключенных в концлагерях на «Беломорканале»!
А потому полностью соглашусь с честным русским эмигрантом Бринкеным: «В целом же приходится с сожалением констатировать, что публикации в «Нашем современнике» в последнее время упомянутых С. Кара-Мурзы, К. Мяло, Е. Дивнича (!), равно как, к сожалению, и многих страниц ваших мемуаров «Поэзия. Судьба. Россия», звучат резким диссонансом на фоне превосходной публицистики таких постоянных авторов журнала, как А. Казинцев, А. Панарин, П. Палиевский, М. Лобанов, М. Любомудров».
Но, соглашаясь с Бринкеным, я подчеркиваю, что это только моя личная позиция. Может быть, кому-то из читателей «Нашего современника» ближе по душе и те же С. Кара-Мурза и К. Мяло — публицисты они сильные. Для меня это вчерашний день. Но для кого-то другого — день завтрашний. И я вовсе не призываю таких авторов не публиковать. Как раз напротив — давайте с ними спорить. Это наши люди. Просто немного других взглядов.
Я все же даже мысли не допускаю, что С. Кара-Мурза, К. Мяло, а тем более, Станислав Куняев вместе с Александром Прохановым ради Империи коммунистическому зверю снова продадутся. Думаю, все запутаннее, и им самим кажется, что благороднее. Могу себе даже вполне предположить, откуда эта хроническая болезнь? Это неизлечимый СПИД «национал-большевизма», въевшийся в наши души за полвека нашей общей борьбы под его «маской». Застарелая болезнь в нас, русских, сладко тлеет, поражая души.
9. Нам есть о чем поспорить. Возможен ли у нас «социализм с человеческим лицом»? Скандинавская социал-демократическая модель?
Народная монархия?
Две другие идеи, сейчас обсуждающиеся, полярны. Это, с одной стороны, «социализм с человеческим лицом» (скандинавский вариант, и прочее). А с противоположной стороны — «народная монархия».
Вернулся Зиновьев, и «Завтра» напечатала зубодробительную статью его с призывом к немедленному вооруженному восстанию, как в 1917-м. Но кто такой Зиновьев? Отвечает «Литературная газета», 2004 г., № 42: — «Всемирно известный писатель, социолог и философ, масштаб личности которого уже сегодня осознается современниками».
Да, сложилось о нем такое высокое мнение. Однако сам он себе дает и более четкую национальную и нравственную характеристику. В 1988 году он опубликовал на Западе книгу «Исповедь отщепенца». Отщепенец от русского народа! Этой самохарактеристикой все сказано. Вот и совсем свежие высказывания Зиновьева из того же номера «Литературной газеты», из которой я привел столь высокую его оценку: «У нас часто говорят, что в Отечественной войне победил народ. Какой народ? не просто какой-то абстрактный народ, а советский народ. Да, среди факторов, способствовавших Победе, был патриотизм. Но какой патриотизм? и потом, значение патриотизма нельзя преувеличивать (??). Я войну видел в самых ее глубинах. На одного Александра Матросова приходилось с десяток людей, стремившихся укрыться от фронта, отсидеться в тылу. В атаку шли по команде, а не добровольно»; «Абсурдно мнение, будто советские люди сражались за Родину (??), но не за советский социальный строй»; «Россия и коммунизм существовали не наряду друг с другом, а в единстве»; «Каковы главные причины Победы СССР в Ведикой Отечественной войне? Это тот социальный строй, который установился после 1917 года. Называть его можно по-разному. Например, реальный социализм. Все остальные факторы сыграли свою роль только потому, что существовал этот главный фактор»; «В 1983 году Юрий Андропов признался, что мы до сих пор не поняли советской системы. Так вот, мы не понимаем ее и по сей день».