Выбрать главу

В конце XIX столетия на Монмартре было немало кафе-варьете, где собирались поэты, художники, музыканты, актеры, журналисты, куртизанки. Уже тогда в веселых и отчаянных, шумных и непримиримых спорах парижской богемы принимали участие выходцы из России.

Когда подавляется социальная революция, вспыхивает революция в литературе и искусстве. Те, кто недавно швырял бомбы и призывал к свержению королей и буржуазных правителей, теперь призывали ниспровергать культуру прошлого и возводить нечто новое, невиданное, непонятное «прогнившему старому миру».

В Монмартрских заведениях звучали озорные, вызывающие непристойные или антиправительственные песни. Одним из создателей этих творений был никогда не просыхающий Фернан Денуайе. Его «Ночные бродяги» какое-то время являлись своеобразным гимном Монмартра.

Денуайе приписывают и другую популярную песню парижской богемы XIX века:

И Монмартр спускается с небес, Чтобы грешники Парижа Могли отведать его вино, Напиток божественных высот.
Пей, наслаждайся, артист, Даром Монмартра, Быть может, это твой Последний шанс вкусить То, что никогда не получишь Ни на том, ни на этом свете…

Эта песенка была переведена на русский язык и исполнялась на артистических пирушках в Москве и в Петербурге.

До начала Первой мировой войны Монмартр оставался притягательным центром бурной ночной жизни Парижа. Об этом хорошо знали граждане Российской империи: и те, кто прибыл во французскую столицу, и те, кто лишь мечтал побывать в ней.

Ночной Монмартр посещали не только легкомысленные русские поэты, актеры, художники, музыканты, но и весьма серьезная публика: чиновники, аристократы, купцы и промышленники. Мнения об этом уголке Парижа разнились, но равнодушных к нему не было.

Описания знаменитых кабаре Монмартра «Черный кот», «Канарейка» и других можно было встретить в письмах русских, побывавших в Париже.

В этих кабаре рождалось немало поэтических творений. В монмартрских кафе двадцатых годов прошлого века Георгий Иванов писал трогательные стихи о покинутой родине:

… Луна закатилась за тучи. А я Кончаю земное хожденье по мукам, Хожденье по мукам, что видел во сне — С изгнаньем, любовью к тебе и грехами. Но я не забыл, что обещано мне Воскреснуть. Вернуться в Россию — стихами…
Монмартр
«Во сне золотом и хрустальном»

Таким был Монмартр в прошлом, таким его пытаются сохранить и в наше время. Член Французской Академии наук Жак де Лакретель писал: «Со времен Утрилло Монмартр не изменился, разве что в субботние вечера.

Площадь Тертр, присыпанная снегом и безлюдная, куда красивее, чем летом, когда в воскресные предвечерние часы она тонет в пыли. Пройтись по ней на рассвете все равно, что побывать в киностудии, где снимают, что называется, «зрелищный» фильм. Каждый здесь статист, причем не многим достается слишком выигрышная роль. Какофония шумов и цветов тщательно отрежиссирована. Обрывки музыки местного оркестра, плач затерявшегося ребенка, возгласы гарсонов кафе в сочетании с туалетами невообразимой яркости, грязные пятна штампованной базарной живописи оглушают и ослепляют человека, которому начинает казаться, будто его закружили в вихре маскарада».

Писатель, переводчик французской поэзии на русский язык Юрий Терапиано после поражения Белого движения был вынужден покинуть родину и навсегда поселиться во Франции. Некоторое время он жил на Монмартре, вблизи площади Бланш. Там, в комнатке на чердаке, откуда открывалась панорама города, появилось немало его стихов.

Сияет огнями Париж, Кончается нежное лето, Луна над квадратами крыш Ослепла от яркого света.
Все то же: шуршание шин, Автобусов грузных стремленье, Прямых быстроходных машин Холодное щучье скольженье.
В полях елисейских, в раю, Во сне золотом и хрустальном, Свое я с трудом узнаю Лицо в отраженье зеркальном…
«Кто бывал на заветном холме?»

В 90-х годах XVIII века революционные власти переименовали Монмартр в гору Марата. Очевидно, произошло это после гибели Жан-Поля Марата в июле 1793 года. Монастырь на Монмартре был закрыт, а его земли, виноградники и имущество новые власти распродали.