Помню, в последние недели к нам в усадьбу стало приезжать все больше друзей Андрея и отец не возражал, чтобы все эти офицеры жили у нас в доме. Из разговоров я поняла, что и в поместье Андрея остановилось тоже немало его товарищей. Отец велел никому из служивших в поместье не покидать территорию и больше всего это злило мою Устинью, которая всегда исчезала в самый неподходящий момент, а теперь была вынуждена работать в комнате с другими девушками. Свадебное платье подшили и оно теперь сидело идеально. Уверенность Андрея, что скоро все будет хорошо передалась и мне, я снова поверила в возможность счастья.
Вечером 5 июля из усадьбы исчезла Устинья, отец так разозлился, словно ему было дело до наших служанок и вопрос был действительно серьезный. Я пыталась убедить его, что легко справлюсь со всем и сама. За последний год я многому научилась, не зная какой будет жизнь дальше. На всякий случай мы даже сами зашили украшения в подол простого дорожного платья. Теперь даже личным служанкам нельзя было доверять. Мир вокруг наполнился подозрительностью и страхами. Мы перестали доверять друг другу. Можно было безгранично верить только одному человеку в этом мире, потому что я знала, он не подведет ни при каких обстоятельствах. Пока он рядом, я ничего не боюсь и все выдержу. Но холодящее страшное предчувствие скручивало живот и не давало уснуть. Руки цепенели от слабости и невозможности что-то изменить. Дом был наполнен молодыми офицерами из числа дворян и это уже могло быть расценено новой властью как преступление. Лишь бы никто не узнал. Отчего-то в голову лезли мысли про Устинью. В последний год она так странно вела себя, периодически убегала и пропадала. Почему я не задумывалась куда она исчезает раньше? Не вернулась моя служанка и с наступлением темноты и мысли о ней не шли из головы всю ночь. Сложно сказать отчего, но вспомнилось как она смотрела на господина Топазова. Она считала этого заносчивого и высокомерного человека даже красивым. Вечером она тоже не вернулась.
Глава 3. Дневник княжны. Между смертью и жизнью
Всю ночь сон не шел. Ночью так и не уснула, руки немели, а плечи сковывало разливающееся по всему телу ужасное предчувствие. Не в силах больше оставаться в своей комнате, я накинула теплую накидку и вышла тихонько, внимательно приглядываюсь к темноте, чтобы случайно не наткнуться на кого-то из остановившихся в нашем доме странных гостей. Среди плотности общей черноты струился легкий покачивающийся свет из неплотно прикрытой двери в кабинет отца. Мерцание света и блики на полу свидетельствовали, что кто-то ходит по кабинету. Приблизившись я расслышала еле сдерживаемый, чтобы не перейти на полный звук, голос Андрея:
– Мы должны вывезти Анну с ее братом и матерью. Я взываю к вашему благоразумию. Оставаться здесь дальше слишком опасно для нее. Когда все начнется, может быть поздно.
– Вы преувеличиваете опасность. Нет более надежного места сейчас, чем моя усадьба, где находится больше ста подготовленных офицеров.
Я тихо охнула и прикрыла рот ладонью, чтобы не выдать своего присутствия. Сто офицеров в нашем доме. Но зачем? Я думала их около 20, не больше. По крайней мере, они вели себя очень тихо и никак не проявляли своего присутствия. И что должно начаться? О чем они говорят? Я снова прислушалась. Андрей явно спорил с отцом:
– Я договорился с братом, он будет у нас сегодня ночью и поможет вывести Анну, у меня есть друзья, которые помогут переправить ее из России. Она должна жить.
– Не драматизируйте, Андрей Павлович. Ситуация непростая, но нас много. Столько благородных людей и офицеров объединены ненавистью к врагам страны. У нас бывали разногласия и споры, но прошлый год сплотил нас всех. Даже Топазов, который еще год назад поносил меня во всех гостиных, теперь готов быть с нами.
– Я надеюсь вы не рассказали ему о готовящемся событии.