Андрей появился внезапно. Раненая рука была перебинтована чьей-то разорванной рубахой, небритое хмурое лицо. Скулы стали еще отчетливее, а глаза слегка ввалились и блестели какой-то отчаянностью и уверенностью в принятом решении. Его тон и состояние не позволили мне перечить или о чем-то спрашивать. Я быстро надела дорожное платье с зашитыми в подоле драгоценностями и вышла в комнату с каминами, как он и велел. Возможно, у него были иллюзии по поводу того, что мы сможем выбраться через тайный ход, но я знала, что лабиринты на самом деле совсем небольшие и заканчиваются развилкой за театром у леса. А появись мы у кромки леса нас убьют еще до того, как мы успеем что-то понять. Но я не спорила и сделала все, как он хотел и лишь когда осознала, в чем на самом деле был его план, закричала от ужаса и попыталась вырваться. Я кусала руки его брата Николая, который смотрел на Андрея с обреченностью приговоренного сквозь скупые слезы из глаз. Срывая голос, я требовала отпустить меня к Андрею и сопротивлялась, не представляя возможным уехать без него. Я никуда не поеду. Андрей на секунду подошел ко мне, отрывисто поцеловал и посмотрел в глаза: "Ты должна жить, Анна! Обещай, что выживешь. Ради меня."
Он вышел с белым знаменем с одной стороны хода и начал говорить с осаждавшими, давая нам лишних пару минут добежать до ожидавших в лесу лошади со стороны второго выхода и отвлекая их внимание. Он знал заранее, что договориться не удастся, но это даст несколько минут, чтобы добежать до леса. Ценой этих пары минут, дарующих нам спасение, стала жизнь Андрея. От доносящихся со стороны театра выстрелов я потеряла сознание. Последнее, что я запомнила – это то, как Николай стегал лошадь и гнал ее вдаль от усадьбы по лесной тропе, где когда-то мы гуляли с Андреем.
Глава 4. Гроза в усадьбе
Эстер вытерла слезы и отложила дневник. Сердце рвалось на части от боли. Она взяла телефон и обнаружила пропущенные вызовы от Авакумова и Ольги Петровны. Как же можно было забыть включить звук, когда так сильно ждешь звонка?! Торопливо нажала на последний пропущенный вызов, но телефон Андрея снова был вне зоны доступа. Такого бессилия Эстер давно не испытывала. Вздохнув, она подошла к окну. Ветер усиливался, деревья пританцовывали под зловещую мелодию пробуждающейся непогоды, а разряды молнии выхватывали вспышками света их темные кроны. Эстер закрыла окно и набрала Ольгу Петровну:
– Простите, не услышала ваш звонок.
– Эстер, я была неподалеку и решила заехать к вам. Вы забыли на благотворительном приеме свой красный зонт.
– О, спасибо! Кажется, он мне понадобится уже утром.
– Последние недели погодой не балуют и я помню, как вы говорили, что с этим зонтом почти не расстаетесь.
– Да, он мне определенно нравится. Но стоит ли вам заезжать, если у нас начинается гроза.
– Я вижу грозу, но еду уже рядом и буду совсем скоро. К тому же у меня есть новости по поводу вашего вопроса о фабрике и тендере.
– О, я буду вас очень ждать. Спускаюсь вниз и жду вас в холле гостиницы.