– Тогда что он делает в художественной галерее?
– Я тоже думаю, что он сам себя недооценивает. У него много сложностей из детства.
– Вот как?
– Да, он даже не хотел говорить, из какого города родом. Представляешь?
– Странно.
– Ты удивишься. Он тоже из Ярославля. У Дэна было трудное детство, он никогда не говорит об этом и уехал из города сразу после выпускного. Но он справился и стал достойным человеком. Пускай он живет от зарплаты до зарплаты и с утра до вечера пропадает в галерее, но он честный парень, и я очень горжусь им.
– Как ты узнала, что он из Ярославля?
– Решила сделать ему к Новому году подарок и заказать генеалогическое древо его семьи. Лера дала мне телефон, и я сказала, что от тебя. Директор архива был очень любезен, подозреваю, что ты ему заплатила двойной гонорар.
– Инга, не отвлекайся. И что?
– И мне понадобилась информация о месте рождения Дэна, но он все отшучивался, и я решила проверить у него в паспорте. Не вижу в этом ничего плохого, но Дэн ужасно разозлился. И, лишь чуть успокоившись, рассказал, что не хочет даже вспоминать про этот город и свое детство.
– Ты уверена, что такой подарок обрадует его?
– Конечно, обрадует, он просто сам пока этого не понимает. Но ты же знаешь меня, я легко не сдаюсь. В общем, я выяснила, что Дэн не просто так плохо относится к Авакумову. Он помнит его с детства. Дэн учился в параллельном классе. Так вот, твой драгоценный и непогрешимый Андрей уже в детстве стоял на учете в милиции. И даже… теперь внимание, барабанная дробь: Авакумов был судим!
– Что?!
– Да, Эстер. Была какая-то история, связанная то ли с директором школы, то ли с какими-то врачами. Это случилось очень давно, и судимость погашена, но я уверена, люди не меняются. Поверь мне, я пыталась перевоспитать не самых простых ребят. Это бессмысленно, Эстер. Поэтому просто собирай вещи и беги оттуда, пока в усадьбу не вернулся Авакумов. А знаешь, мне утром позвонили из архива, у них уже есть информация по генеалогическому древу Дэна. Представляешь? Я думала, пару месяцев пройдет, а тут так быстро. Твое имя действительно творит чудеса.
– Инга, я очень устала, и у нас такая гроза. Давай чуть позже поговорим.
– Ладно, ты только не расстраивайся.
– Хорошо.
– Эстер, ты совсем сникла. Я не думала, что это так повлияет на тебя. Ложись спать и выспись хорошенько. Утро вечера мудренее.
– Это как?
– Это значит, что утром поймешь, что делать дальше, а пока просто иди и отдохни.
Эстер поднялась к себе в номер и застыла у окна. Молнии ударяли в озеро и над лесом поднимались вспышки света, так же внезапно растворяющиеся в опустившейся над деревьями темноте. Тьма была устрашающая и Эстер подумала, что слишком эмоционально относится ко всему после того, что прочла в дневнике Анны. Она потушила свет и забралась с головой под одеяло. Сон не шел, а новости Инги перекрывала более страшная трагедия, разыгравшаяся в усадьбе такой же летней ночью. Она представила, как Николай, брат жениха Анны, оттаскивает ее от собственного брата, которого Анна любит, и увозит вдаль под выстрелы, от которых погибает Андрей. Чудовищно, страшно и невыносимо. Даже сейчас, спустя сто лет после разыгравшейся в усадьбе трагедии, Эстер ощущает их боль. Чего стоило Андрею передать Анну в руки брата и пожертвовать своей жизнью ради их спасения? Неужели не было другого выхода? Ведь всегда должен быть какой-то выход. Они боролись, они пытались выжить, они хотели мира, но кто-то предал их. Кто-то, кто знал обо всем, а значит был где-то рядом. Этот кто-то тоже ходил по усадьбе, высматривал, выслеживал и копил ненависть в себе. Ничего не изменилось и сейчас. Люди продолжают плести интриги и думают что так могут разбогатеть или стать счастливыми. Если бы они знали, сколько в честности возможностей, и денег, и радости, если бы они только знали! Но их глаза затуманены алчностью и суетой иллюзорной борьбы за то, что им даже не нужно.
Сон так и не пришел. Эстер ворочалась всю ночь, натягивала на себя одеяло, но заснуть не смогла. Вскоре по кромке леса стало светлеть и просыпающееся солнце сообщило о начале нового дня. Эстер встала. На часах было только 5 утра. Она заварила кипятком из чайника чашку кофе и подошла к широкому окну. Даже не верится, что вчера здесь бушевала непогода, а сегодня уже ничего не напоминает об этом. Но картину утренней гармонии нарушило нелепое яркое пятно красного зонта, поднимающегося и опускающегося на землю от порывов небольшого ветра.
Эстер накинула плащ и сбежала по ступенькам. В холле никого не было, но она знала как открыть дверь. Через несколько минут ей почти удалось схватить смешно подпрыгивающий раскрытый красный зонт. Но в следующую секунду, словно играя с ней в догонялки, зонт отлетел вперед. Он летел все дальше, словно поддразнивая и говоря “догони меня”. Свернув за ним за угол и наконец-то поймав, Эстер заметила машину Ольги Петровны. И с ощущением холодящего кровь предчувствия побежала к сторону усадьбе. Прямо перед входом распласталось в неестественно изогнутой позе тело Ольги Петровны.