Все наоборот. Это бандиты покрывают милицию, они же её и содержат.
Многие мои московские знакомые занимаются мелкой торговлей на рынках. Все жалуются на вымогательство налоговой полиции и управления МВД по борьбе с организованной преступностью. Я хотел даже написать статью о рэкете правоохранительных органов. Позвонил в ФСБ.
"Не наш вопрос", — говорят. Позвонил в МВД — тоже не "их" вопрос.
Написал письмо президенту Путину — по-английски, как представитель западной прессы. Рассказал о конкретных случаях вымогательства со стороны РУБОПа. С фамилиями, адресами, явками — как теперь требует президент России.
Отправил по электронной почте. Через пару дней позвонил в приемную пресс-службы президента узнать о судьбе своего послания.
— Почему вы написали президенту России на иностранном языке? Вы что, не русский? — раздраженно ответила женщина в приемной, отказавшись назвать свое имя.
— На интернетовском сайте президента сказано, что письма можно писать на любом европейском языке, — ответил я.
— Переведите на русский язык, тогда рассмотрим, — сказала женщина.
Переписал, отправил, прошло полтора года. Ответа до сих пор нет. Поскольку я русский, то вспомнил русскую поговорку: "Каков поп, таков и приход".
— Дурак ты! Ничего не понимаешь в русской жизни, — сказал мне знакомый офицер из федеральной налоговой полиции, кстати, бывший чекист. — У нас руководство, бывшие генералы КГБ, с бизнесменов регулярно получают в конвертах по 5-10 тысяч баксов к каждому празднику. Это не взятка, а подарок называется. А олигархи сами в очередь выстраиваются, чтобы Кремлю помочь деньгами.
ТАКОЙ НЕ ПРЕДАСТ
Все крупные уголовные расследования последних лет в России проводились исключительно в политических целях — для укрепления или захвата власти. Это касается и нынешней войны "питерских" с "семейными".
В СССР со времен Сталина действовал принцип "социалистической целесообразности". Ею оправдывали репрессии, подавление свободомыслия и любого проявления непокорности гражданина тоталитарному государству.
Коммунистическая система рухнула, а суть власти осталась прежней. На смену "социалистической целесообразности" пришла "целесообразность семейная" — в угоду узкому кругу лиц рядом с Ельциным. А сейчас целесообразность "клановая" — в угоду не менее узкому кругу лиц, на сей раз в погонах.
И ни одно серьезное дело о коррупции не доводится до конца. То меняется политическая конъюнктура, то фигурант расследования "договаривается" с властями.
Ну а если сначала договаривается, а потом обвиняет власти в рэкете, то таких власть не прощает. По воровским понятиям. Пример — дело медиа-магната Владимира Гусинского, создавшего самое лучшее в стране телевидение — НТВ. Власти решили отнять у Гусинского бизнес. Посадили его в Бутырку, попрессовали слегка пару дней, пригрозили сроком, вот он и согласился отдать часть нажитого. Потом вышел на свободу и на весь мир все рассказал как его прессовали, вымогая деньги.
Таких президент Путин не прощает. Сам он никогда не предавал.
Как-то Ельцин сказал, что на его решение выдвинуть Путина в преемники повлияла история с Собчаком. Когда у Собчака начались неприятности с правоохранительными органами, Путин помог бывшему мэру бежать во Францию.
"Такой не предаст", — сказал Ельцин о Путине.
Этот эпизод говорит о правовом сознании как бывшего, так и нынешнего президента.
Рыба гниет с головы. Аморализм власти порождает аморализм рядовых граждан.
УЛЫБКА ПУТИНА
В интервью американскому журналисту Ларри Кингу в программе Си-эн-эн на вопрос: "Что случилось с подводной лодкой "Курск"?" — президент Путин лаконично ответил: "Она утонула".
И расплылся в улыбке.
На лице Путина было написано: "Как я удачно сострил! Отбрил журналиста с его дурацким вопросом".
И никто в стране не осмелился спросить президента, чему он улыбался. Как можно острить по поводу гибели людей?
Предвижу возражение: сегодня, мол, невозможно критиковать президента. Свободных средств массовой информации нет, всех подчинили Кремлю.
А в 1970-е годы можно было критиковать генсека? Разве советские власти давали диссидентам выступить на телевидении или в газетах? Диссиденты слова у власти не просили, они его брали — в самиздате, на западных радиостанциях, на подпольных семинарах, на митингах протеста.
А уж сколько лет до Путина существовали свободные телеканалы, радиостанции, газеты. А все равно журналисты говорили с оглядкой — то на власть, то на олигархов.