Максим Шахов
Русский полковник
Часть I
Лонг-Бич, Калифорния, США
Анджей Ольшански, тридцативосьмилетний американец польского происхождения, в этот день проснулся раньше обычного. Причина была простой. Вот уже три дня Анджей жил один. Его жена Ева и двое детей уехали в Мексику. Именно там семья Ольшански собиралась провести очередной отпуск. Так что завтрак, который ему обычно готовила жена, Анджею приходилось изобретать самому.
Ольшански со вздохом поднялся с кровати, сунул ноги в тапочки и направился в туалет. Пару минут спустя он был уже на первом этаже, в большой кухне. Кулинарными способностями Анджей не отличался. Поэтому поляк просто поставил на огонь кофеварку и сунул в тостер пару кусков хлеба.
Жарить яичницу с беконом Ольшански поленился. В конце концов сегодня был последний день его холостой жизни. Уже завтра он должен был присоединиться к семье в Тампико – мексиканском порту. И заботы о его пропитании снова должна была взять на себя Ева.
Зевая и почесываясь, Анджей смотрел в окно. Он был из тех мужчин, которых принято называть «подкаблучниками». Оставшись без жены, Анджей испытывал жуткий дискомфорт. И каждое утро все с большим трудом находил свежие носки и рубашку. Не говоря о том, что по ночам Ольшански снились эротические сны. Конечно, Ева поступила жестоко. Бросить его на целых три дня – это было уж слишком…
Размышления Анджея прервал телефонный звонок. Ольшански сделал несколько шагов и снял с базы трубку радиоудлинителя.
– Алло!
Порт Тампико, Мексика
Ева Ковальски, эффектная тридцатипятилетняя полька, выкрашенная в белый цвет, проснулась по многолетней привычке в одно и то же время. Отбросив в сторону атласное одеяло, Ева поднялась и энергичной походкой направилась к двери, за которой располагалась вторая комната двухместного люкса.
Распахнув дверь, Ева хорошо поставленным голосом скомандовала:
– Настасья! Роман! Подъем! В ванную!
Десятилетняя Настасья тут же послушно открыла глазенки и потянулась. Четырнадцатилетний Роман, наоборот, натянул на голову одеяло и прогудел из-под него ломающимся голосом:
– Ну, ма! Куда спешить? Все равно наша яхта без нас никуда не уйдет! Мы же зафрахтовали ее на целых две недели!
Однако Ева была непреклонна:
– Немедленно в ванную чистить зубы, юнга! На сборы – полчаса! Кто опоздает – будет драить палубу! Забыл, что приказы капитана не обсуждаются? Время пошло…
– О господи!.. – вздохнул под одеялом Роман.
Впрочем, Еву реакция сына не интересовала. Она привыкла командовать. И даже расстояния были ей не помехой. Вернувшись в свою комнату, Ева тут же сняла с аппарата телефонную трубку и набрала после кода домашний номер.
– Алло! – послышалось в трубке после третьего гудка.
– Надеюсь, ты уже проснулся, Анджей? – осведомилась Ева.
– Да, дорогая! Доброе утро! – кисло проговорил в трубке муж.
– Доброе… А почему без настроения? У тебя все в порядке?
– Да, дорогая.
– Завтрак готовишь?
– Конечно. Бекон жарю с яичницей, – соврал Анджей.
– Молодец. Смотри не забудь помыть посуду и не опоздай на работу.
– Конечно, дорогая…
– Ты не забыл, что вечером, когда будешь уезжать в аэропорт и сдавать дом под сигнализацию, ты должен предупредить службу охраны, что нас не будет две недели?
– Не забыл, дорогая. Я все помню, – заверил жену Анджей.
– Тогда не буду тебя больше задерживать. Выезжай пораньше, сегодня пятница, на дороге могут быть пробки. В последний день перед отпуском не стоит опаздывать на работу. А перед отъездом в аэропорт перезвонишь мне. Я проверю, не забыл ли ты билет…
– Хорошо, дорогая! – поспешно проговорил Анджей. – Целую!
Лонг-Бич, Калифорния, США
– Хорошо, дорогая! Целую! – поспешно проговорил Анджей и тут же бросился с трубкой радиоудлинителя к плите.
Во время разговора с женой кофе сбежал. Подхватив бурлящую кофеварку, Анджей отставил ее в сторону и потушил огонь. Бурая жидкость медленно осела на дне. Кофе, если это можно было назвать кофе, осталось в турке на два глотка. Впрочем, это был не худший вариант. Вчера и позавчера кофе тоже сбегал. И Анджей решил, что завтрак готов.
Тосты, слава богу, не подгорели. Намазав на них масло и джем, Ольшански приступил к еде. При этом думал он о том, что его жизнь не так уж плоха. Не будь Евы, он никогда не добился бы своей нынешней должности.
Ведь к полякам в Америке отношение, мягко говоря, не самое лучшее. Этнический поляк для стопроцентного американца то же самое, что молдаванин для одессита или чукча для россиянина. Очень немногим полякам удалось добиться в Штатах настоящего успеха. Разве что Збигневу Бжезинскому да Роману Полански. Но Полански был обвинен в изнасиловании и бежал из Штатов.
На этом фоне карьера Ольшански выглядела не так уж и плохо. Вот уже два года, как он был ведущим инженером Лос-Анджелесского международного аэропорта. И добился этого во многом благодаря руководству Евы. Это она, пользуясь трудами Дейла Карнеги, буквально вытолкала своего супруга вверх по служебной лестнице.
Конечно, до Рокфеллеров Ольшански было далеко, но нынешняя зарплата мужа позволяла Еве воплощать в жизнь свои давние планы. В прошлом году семейство в полном составе посетило Гавайи для катания на серфинге. В нынешнем году Ева решила пойти дальше.
Пройдя курсы, она получила сертификат на право управления яхтой. И вот теперь семейству Ольшански предстояло две недели бороздить просторы Мексиканского залива под парусом. Конечно, то же самое можно было сделать и рядом с домом – яхт и в Лонг-Бич хватает, но в Мексике то же удовольствие стоило почти в два раза дешевле. И Ева своим волевым решением назначила местом семейного круиза Мексиканский залив…
Порт Тампико, Мексика
День обещал был жарким. Дети под руководством Евы погрузились в такси. Сама полька села на переднее сиденье и посмотрела на таксиста ледяным взглядом:
– В гавань! К пятьдесят второму причалу! Ясно?
– Си, сеньора! – кивнул таксист, по-прежнему глядя на женщину восторженными глазами.
Мексиканцы непосредственны, как дети. И понравившуюся женщину рассматривают, ничуть этого не скрывая, поскольку накипь цивилизации в виде правил хорошего тона еще не пристала к ним окончательно.
– Так поехали! – привела в чувство мексиканца Ева.
Простота местных нравов ее несколько утомляла. Но финансовый выигрыш с лихвой компенсировал мелкие неудобства. А уж в открытом море о мексиканских нравах можно будет забыть.
Такси наконец тронулось с места. Вскоре порядком потрепанная желтая машина въехала в гавань.
– Вон туда!.. Теперь налево! – по привычке командовала Ева, хотя таксист и сам отлично ориентировался в порту.
Наконец впереди показалась арендованная Ольшански яхта «Синтия». Не «Титаник», конечно, но вполне приличная посудина, выбранная Евой из множества других за надежность и добротность. Женщина прекрасно уяснила на курсах, что именно эти качества главные для морского судна.
Несмотря на ранний час, гавань была оживленной. Яхты одна за другой снимались со стоянки и направлялись к выходу в море. Тут и там из машин выгружались американские туристы с рыбацкими причиндалами. Только вот хозяина «Синтии» Хуареса видно не было.
Ева вздохнула и скомандовала:
– Стоп! Дети, выгружаемся!
Таксист открыл багажник и помог сложить на причале чемоданы. Ева расплатилась с ним. Мексиканец напоследок окинул польку плотоядным взглядом и нехотя побрел в кабину. Хуарес появился минут через двадцать после его отъезда. Это был пятидесятилетний мексиканец с седой бородкой и повязанным на шее вылинявшим платком. Судя по его виду, он всю ночь провел в портовом кабаке, обмывая удачную сделку.