Пару раз повернув, Ольшански припарковал машину у тротуара. Вокруг, несмотря на позднее время, сновали толпы подвыпивших людей. Нуэво-Ларедо жил праздником. И от этого Ольшански было еще тяжелее.
Чтобы хоть как-то отвлечься от тягостных мыслей, Анджей оглянулся по сторонам. В многоликой хмельной толпе, оккупировавшей с наступлением темноты улицы Нуэво-Ларедо, он попытался высмотреть кого-то из похитителей, но вскоре отказался от этой мысли.
Негромкая трель мобильного резанула поляка по нервам. Он поспешно схватил трубку и поднес ее к уху:
– Алло!
– Ты где, Анджей? – послышался в телефоне голос утреннего незнакомца.
– В Нуэво-Ларедо.
– Молодец. То, что ты вез, с тобой?
– Да.
– Ну что же. Отлично, Анджей. Еще немного, и твои близкие будут на свободе. Слушай, что надо сделать. Только ничего не перепутай. Сделаешь все как надо, и скоро все закончится…
– Да-да. Я слушаю, – торопливо проговорил Ольшански.
Нуэво-Ларедо, Мексика
Лиза Камански в разговоре с Анджеем покривила душой. Ситуация не была под контролем МНБ, хотя ее агенты и пытались сделать все возможное.
Сотрудники оперативного отдела так и не смогли засечь «хвоста» за «Шевроле» Ольшански, когда он ехал из лос-анджелесского международного аэропорта домой. Не удалось обнаружить и наблюдения за такси, на котором поляк вернулся в аэропорт. Его же неожиданный вылет в Сан-Антонио вообще серьезно спутал карты МНБ.
На рейс успели подсадить только одного сотрудника оперативного отдела. Остальным участникам операции во главе с Лизой пришлось вылететь в Техас частным самолетом…
В настоящий момент в Нуэво-Ларедо находилось всего четверо сотрудников МНБ – две пары на спешно арендованных машинах с техасскими номерами. Лиза и Джимми проследовали через границу на джипе уже после Ольшански.
Едва Джимми въехал в Нуэво-Ларедо, Лиза связалась с сотрудниками оперативного отдела:
– Кондор-три, как обстановка?
– Под контролем. Объект наблюдаю визуально. Припарковался на центральной улице.
– «Маяк» и микрофон в порядке?
– Да. Работает, сигнал устойчивый…
Еще в комнате для интервью лос-анджелесского аэропорта сотрудники технического отдела спрятали в одежде Ольшански два микроскопических устройства – микрофон и радиомаяк. Именно благодаря этому передвижения Ольшански пока удавалось отслеживать. Что касается импульсного радиомаяка, установленного в модуле, то он должен был активироваться только при включении модуля в работу.
– Внимание всем! – услышала Лиза. – Объекту звонят…
Нуэво-Ларедо, Мексика
– Ты все понял, Анджей? – спросил утренний незнакомец.
– Да… – немного растерянно проговорил поляк.
– Тогда давай! Время пошло!
Анджей тупо посмотрел на телефон, но делать было нечего. Ева с детьми находились в руках похитителей, так что их требования нужно было выполнять неукоснительно. Стряхнув с себя оцепенение, Ольшански поспешно выбрался из машины и закрыл ее пультом сигнализации. Мобильный телефон, как ему и велели, поляк оставил в «Форде».
Сразу после этого Ольшански бросился через улицу. Правила дорожного движения он не соблюдал, впрочем, в Мексике этим себя не утруждал практически никто. Лавируя в опасной близости от бамперов машин, Ольшански наконец пересек проезжую часть и направился к перекрестку. Шел он быстро, почти бежал, поскольку похитители поставили его в жесткие временные рамки. И за несоблюдение графика обещали отстреливать Еве пальцы на руке. По одному за каждые пять секунд задержки.
Дойдя до перекрестка, Анджей свернул направо. И тут же увидел несколько малолетних жриц любви. Не рискуя показываться на центральной улице, где их могли арестовать полицейские, они караулили клиентов за углом.
Едва увидев американца, сразу две девицы бросились к нему и залопотали на ломаном английском:
– Сеньор желает приятно провести время? Сеньор желает отдохнуть?
При этом проститутки дружно ухватили Ольшански за руки. Таковы уж мексиканские нравы – если мексиканцу что-то нужно или нравится, он обязательно хватает это руками.
– Прочь!!! – рявкнул Ольшански, не столько из-за брезгливости, сколько из-за того, что девицы могли отнять у него несколько драгоценных секунд.
Поляк устремился дальше, девицы что-то загалдели ему вслед, сразу перейдя на испанский. Вероятно, самым скромным эпитетом, которым они его одарили, было слово «импотент». Но поляку было не до того.
Ему велели срочно поменять одежду. Учитывая ночное время, он очень волновался, что у него не получится это сделать. Впрочем, волнения оказались напрасными. Уже через пару метров Ольшански увидел дверь небольшого магазина.
И тут же толкнул ее. Внутри было светло и несколько прохладнее, чем на улице. Навстречу американцу шагнул хозяин.
– Добрый вечер! – поздоровался он, окинул клиента быстрым взглядом и тут же спросил: – Что сеньор желает? Сомбреро, шаль для любимой девушки на память о Мексике или, может быть, техасскую шляпу? У старины Санчеса все есть! О цене договоримся!
В словах владельца проявилась недюжинная хватка. Чувствовалось, что он неплохо разбирался в запросах американских туристов, посещавших его магазинчик в ночное время.
Санчес почти угадал, Ольшански действительно нужна была шляпа. Но не сомбреро. Едва он начал объяснять, какая именно, Санчес тут же метнулся в угол к вешалке и показал:
– Такая?
– Да! – кивнул Ольшански. – И брюки – такие свободные, песочного цвета…
Несколько секунд спустя появились и брюки. Довершили туалет свободная рубашка навыпуск без воротника с каким-то индейским орнаментом и шнурком вместо пуговиц и мокасины из мягкой кожи. Все это Санчес выложил на прилавок с похвальной быстротой.
– Упаковывать, сеньор?
– Нет! Я в это переоденусь! – быстро сказал Ольшански.
Санчес расцвел в улыбке, подхватил с прилавка вещи и провел поляка к расположенной в углу примерочной кабинке. Он хотел было помочь клиенту переодеться, но Ольшански от его услуг отказался. Сбросив с себя свою одежду, он быстро надел купленные вещи.
– Отлично, сеньор! Как раз то, что нужно! – зацокал языком Санчес. – Сейчас возьму второе зеркало!
Но поляка его новый внешний вид интересовал мало. Он уже быстро распихивал по карманам деньги и документы. Управившись с этим, Анджей посмотрел на Санчеса:
– Сколько с меня?
Тот сообщил сумму в песо и тут же перевел ее в доллары. К счастью, Ольшански успел обналичить деньги в банкомате в Сан-Антонио. И сейчас быстро протянул продавцу пару зеленых купюр:
– Спасибо, сдачи не надо!
– И вам спасибо, сеньор! – еще шире улыбнулся Санчес. – Сейчас я упакую ваши вещи…
– Не надо! – махнул головой Ольшански и решительно направился к выходу.
Санчес тут же прикинул, что за оставленные Ольшански вещи он сможет выручить такую же, если не большую сумму. Поляк оказался на редкость выгодным клиентом. Чтобы выразить свою признательность, мексиканец ухитрился первым оказаться у двери и распахнуть ее перед Анджеем:
– Еще раз спасибо, сеньор! Вот моя карточка! Заходите, когда снова наведаетесь в Нуэво-Ларедо! Старина Санчес всегда будет рад вас обслужить!
Ольшански автоматически взял карточку, но, едва оказавшись на тротуаре, тут же выбросил ее. Быстро подняв руку, он посмотрел на часы. На покупку вещей и переодевание ему дали ровно четыре минуты. И он умудрился не только уложиться в это время, но еще и сэкономить пятнадцать секунд.
Ольшански повернул направо – не к центральной улице, а в глубь квартала. Теперь его путь лежал к расположенному где-то неподалеку бару. Пройдя пару сотен метров, он увидел светящуюся вывеску – стилизованные кактусы и что-то еще, не совсем понятное. Продолговатое здание стояло в нескольких метрах от проезжей части, стоянка перед ним была заполнена машинами, в основном с мексиканскими номерами.