Первый судебный процесс, мартовский, касался брошюры, изданной «Товариществом И. Д. Сытина» еще в 1905 году. Даже по прошествии стольких лет ее автора П. Сенаторова приговорили к двум месяцам тюрьмы.
Решая участь этой брошюры под названием «Проснитесь, архипастыри! Письма митрополиту Антонию С. – Петербургскому и другим епископам!», суд усмотрел состав преступления в «дерзостном неуважении верховной власти [царя]» и в «порицании основных законов». Сытин опять отрицал личное участие в издании. Хотя один из судей внес в протокол свои сомнения на этот счет, все же суд не нашел в деле доказательств преступного умысла и признал Сытина невиновным[428].
Затем разбирательству подвергся перевод работы немецкого социал-демократа ревизионистского толка П. Кампфмейера «Современный пролетариат», причем «Товарищество И.Д. Сытина» пустило ее в продажу в 1907 году, лишь получив разрешение Московского комитета по делам печати. А в 1910 году, когда комитет запретил публиковать ту же работу другому издателю, Сытин немедля обратил в пульпу 4 тысячи экземпляров, которые остались от 5-тысячного тиража и хранились у него на складе. Однако в 1913 году это первое издание дало правительству повод возбудить дело против издателя Сытина и редактора А.П. Семенко. В апреле состоялся суд, который оправдал обвиняемых, но признал подрывной характер марксистской аргументации автора и постановил уничтожить весь тираж[429].
Пожалуй, для третьего процесса, состоявшегося в сентябре, у правительства было больше оснований, поскольку речь шла о посмертном осуждении Толстого, чьи произведения как раз выходили в свет каждые две недели в качестве приложений к «Русскому слову» и «Вокруг света». А поводом для возбуждения иска послужила брошюра с «Великим грехом» Толстого, который «Товарищество И.Д. Сытина перепечатало из «Русской мысли» за 1905 год. Высказанная там поддержка идей Генри Джорджа о едином земельном налоге как одном из средств спасения русских крестьян от повсеместной нищеты, говорилось в обвинении, является противозаконным призывом к отмене частной собственности. Адвокат Сытина, правда, заметил суду, что публикация данной статьи в 1905 году была одобрена Главным управлением по делам печати, однако прокурор возразил на это, что суд обязан исправлять допущенные ошибки. 19 сентября суд поддержал его иск, признав брошюру противозаконной, но при этом оправдал обвиняемых как не имевших прямого касательства к содеянному[430].
Последний, декабрьский, процесс над книгой «Круг чтения», которую Сытин издал, наконец, в том же году, примечателен тем, что состоялся почти сразу же по выходе ее из печати. Как и опасался Сытин еще в 1909 году, прокурор потребовал наложить запрет на содержащиеся в книге многочисленные пацифистские рассуждении. Согласившись, что высказывания, направленные против войны и службы в армии, наносят ущерб властям, суд признал указанные прокурором выдержки противозаконными и постановил уничтожить все непроданные экземпляры. Впоследствии при переиздании книги сытинские редакторы полностью переделают запрещенные места[431]. Вынужденный, однако, уничтожить «Круг чтения» и остатки тиражей других книг, запрещенных судебными решениями в 1913 году, Сытин понес ощутимые убытки.
И в 1913-м, и во все остальные годы, одинаково беспокойные, Сытин мало виделся с семьей, ибо слишком часто ему приходилось есть и спать в гостиницах и поездах. Когда же он попадал домой, то удалялся в свой кабинет, вспоминают сыновья Василия Ивановича Михаил и Алексей; а бабушка Евдокия Ивановна, следившая, чтобы жизнь в доме шла по строго заведенному порядку, шикала на всех: «Тише! Сам пришел!» Порядку этому подчинялись и стар, и млад, говорит Алексей и рассказывает далее, что «дед строг, очень занят, неразговорчив, взрослые его побаиваются» и что он частенько «прохаживается по коридору, заложив руки за спину». Алексей с двоюродным братом Дмитрием, сыном Ивана Ивановича, бывало, крались за дедом и передразнивали его. «Дед не замечал, а может быть, и замечал, но не обращал на наши проказы внимания пусть забавляются…» Однажды, правда, он «совершенно неожиданно… изрек, довольно, впрочем, дружелюбно: «Брысь!»
428
С.И. Иникова «Товарищество И.Д. Сытина и цензура (1883-1914) «Проблемы истории СССР» № 12 (Москва, 1982), с. 162-163.
429
Переписка прокурора московской Судебной Палаты хранится в ЦГИА Москвы, 131-79-81, т. 1 и 2, листы 1 – 10, 1-5.