Такова история зачатия Руси, согласно Лаврентьевскому списку – одному из самых древних из дошедших до нас (XIV в.).
Летописные списки едины по сути межплеменного мирового соглашения и учреждения Руси как надплеменной властной надстройки, опричь многих частностей, толкования которых противоречат от списка к списку. Конечно, многие летописные противоречия мы можем смело списать на недопонимание самими летописцами того материала, с которым приходилось им работать. Что было за 200 – за 500 лет до них, как было и почему было – каждый толковал по мере своего мироощущения. Но главное – это мотивы, подвигавшие монахов обращаться к вопросу зарождения Руси: время и место, условия и обстоятельства летописания.
Подобно пробуждающемуся вулкану, Русская идея, опираясь на скупые свидетельства полузабытой истории, просыпалась в недрах дряхлеющей Орды, и та разноголосица, которую мы отмечаем на страницах летописей, есть отражение начального состояния взрыва – идеологические взрывные волны достигают наших дней как эхо давным-давно минувших страстей и порождают новые страсти. Безусловно, нам также известны случаи, когда под того или иного князя переписывали историю – те же самые летописцы из желания угодить или под заказ. Порой кажется, что уж не различить, где правда, где заблуждение, а где лжа. И вот уж под академическим зданием всяких теорий последних столетий просматривается не история как наука, но идеология, обращённая в прошлое, – и адепты, сочиняющие занимательные исторические рассказы, тешат настоящее и мнят себя пророками.
Кто такие креационисты и что такое скандинавокреатионизм
Креационисты как адепты идеи божественного сотворения мира исходят из идеи сверхъестественного мироздания, и божьи люди изучают наш мир не посредством научных методов познания, а непосредственно с богословской точки зрения. Это теология, имеющая право на жизнь в качестве альтернативы науке. Хранителем этих знаний является русская церковь. Без русской веры не состоялся бы русский мир, какой мы знаем сегодня. Нижайший поклон им, братьям христовым, хранителям веры русской – истым православным людям! Однако ж Академия наук не Святейший Правительствующий синод. В нашем случае, в лице клана норманнистов мы имеем дело с историческими креационистами, которые полагают, будто их Скандинавия, как голова в поэме Пушкина посредь чистого поля, возвысилась над всей Европой. И приладили они к той голове обе руки. Правая – это викинги-мореходы, покорившие едва не все побережья и острова атлантической Европы. Левая – варяги-гребцы, по ручьям и рекам вторгшиеся из-за моря-океана в Восточную Европу. Покорили-де варяго-шведы туземные дикие племена славян, заложили там основы цивилизации, построили города, создали государство Киевская Русь на всём пути из варяг в греки. И там уже, в этом самом Средиземном море, обе руки сомкнулись в победном объятии норманнского кольца их норманнской Европы.
Нельзя опровергнуть Бога и Божественное, ибо существование Всевышнего не требует доказательств. Божью волю умом не постичь. С Провидением не спорят. Создатель вездесущ. Поэтому быть креационистом в науке – значит занять такую научную высоту, что никакими законами и фактами вовек оттуда не вышибить. Учёному мужу из клана норманнистов достаточно много читать, чтобы, прослыв эрудитом, затем, как в шведском столе на завтрак, на обед, на ужин, набирать на свой исследовательский поднос любую идеологическую комбинацию из исторических свидетельств, склеенных при помощи схоластических умозаключений. Надо только верить и внимать историческим рассказам, ну а всё, что было, то давным-давно доказано.
Спорить с людьми верущими, что-либо доказывать им, ссылаясь на факты и законы, – бесполезно, ибо зерно сомнения не приживается на почве сознания человека верующего, не свойственно природе его мироощущения. В мире науки вера как раковая клетка, которая убивает самоё науку. Упрямствуя в своей гордыне, историки-креационисты сами же и уничижают её величество – сущую Историю. Истина, однако ж, как вода – рано или поздно найдёт лазейку и просочится на свет божий.
Истина проверяется практикой – так определил суть научного подхода Аль-Бируни. А с другой стороны, истина неисчерпаема, а это значит, что чем шире круг экспериментальной науки, тем пространнее пограничная область между подтверждённым знанием и практическим незнанием. Как точит дерево червячок, так и учёный муж точит древо познания, ибо учёный муж на то он и учёный, чтоб на слово ничего не принимать. А если верить, то только в неоспоримые факты и законы, которые неопровержимы, и верить до того мгновения, пока уверенность не опровергнута иными фактами и законами. Учёный муж должен сомневаться во всём, даже в том, в чём вчера он был уверен настолько, что вот тебе крест – побей меня гром. Для учёного мужа факты – упрямая вещь, и пред давлением фактов и законов то, что вчера казалось истиной, сегодня – заблуждение. Истина неисчерпаема, познание бесконечно, законы познаваемы, факты оспариваемы, убеждения изменчивы, а потому наши знания о мироздании преходящи и ничтожно малы пред областью непознанного.