Уровень развития исторических наук в XIX веке (не говоря уж о рубеже веков XX–XXI) достиг достаточных высот, чтобы безболезненно решать подобные историко-языковые задачки. Было бы желание! Всего-то требуется грамотно сформулировать условия, с непременным соблюдением триединства: место, время, способ образования. В результате совпадения всех развязываемых узелков искомая величина должна совпасть с живым словом, исключающим неоднозначность выводов. И никаких постулатов или аксиом – никаких утверждений, принимаемых на веру. Только законы, которым подчиняется язык в своём развитии. Либо меняй все открытые за последние лет этак 250 законы развития индоевропейских языков и выбрасывай все исторические грамматики русского языка – да в мусорную корзину. Готовы выбросить? Нет?! Тогда – поехали!
Абрис Руси
До половины века XIII (звуки)
Нет человека вне языковой и культурной среды, и даже корову, привезённую, например, из Франции в Вологодскую область, надо обучать русскому языку, чтобы наладить с ней нормальное общение. Ни немецкое, ни персидское, ни финское, ни тюркское слово не может слететь с уст русского человека и быть воспринятым русским ухом иначе, кроме как обрусев сначала; русские люди не пишут и не читают ни латиницей, ни арабской вязью, ни иероглифами, ни клинописью – для литературы у нас предназначена кириллица. Межъязыковое общение требует специальных знаний и навыков, либо надо приглашать толмача.
Слово принадлежит языку, язык – человеку, человек – обретается в культурной и речевой среде, действительной для географически определённого места и исторически определённого времени. Таким образом, любое слово любого языка принадлежит вполне конкретному хронологическому пласту и подчиняется законам развития языка своего времени.
Слово «русь» [rus’], каким мы его произносим и слышим, пишем и читаем сегодня: простое слово, односложное, слог закрытый, на конце мягкий знак, – принадлежит нашему времени, а вот огласиться на привычный для нас лад, приняв соответствующие звуку вид и форму, должно было от половины века XII.
_______________________
Открываем «Историческую грамматику русского языка» Иванова В.В. (этот или подобный ему учебник должен быть настольной книгой любого копателя древностей, если мнит себя специалистом в области исторической науки) и читаем по-русски:
«…Между древнейшим состоянием звуковой системы русского языка и ее современным состоянием лежит падение редуцированных… В древнерусском языке этот процесс проходил приблизительно во второй половине XII в. В памятниках именно этого времени наблюдается много случаев написания на месте сильных [ъ] и [ь] гласных о и е и пропуска редуцированных в слабом положении. Однако возможно, что падение редуцированных, начавшись с утраты слабых, было известно и раньше… на Тьмутараканском камне 1068 г. встречается написание кнѧзь без ъ после к… [исторически трёхсложный звукоряд къ-нѧ-зь [kъ-nеƞ-zĭ] обратился в односложное слово князь. – А. М.]
Кроме того, редуцированные рано исчезли в положении конца слова, где они были всегда слабыми. Однако их написание в этом положении сохранялось долгое время в силу того, что они указывали на границу слова при древнерусском слитном, без разделения на слова, письме, а позже обозначали твердость или мягкость предшествующего согласного.
Наконец, редуцированные произносились по-разному в полном и беглом стиле речи. Поэтому, вероятно, в церковном чтении редуцированные удерживались дольше, чем в разговорной речи»4.
К месту надо бы отметить ещё два очень важных сопутствующих нюанса.
_______________________
Во-первых, образование закрытых (оканчивающихся на согласный звук) односложных слов в русском языке, начиная со второй половины XII века:
«Падение редуцированных… прекратило действие основных закономерностей более древнего периода истории.
В результате падения редуцированных утратил свою актуальность закон открытого слога: в русском языке стали возможны и получили широкое распространение закрытые слоги…
В результате падения редуцированных потерял актуальность и слоговой сингармонизм: в пределах одного слога стали возможны звуки неоднородной артикуляции; например, в слове [л’ěc] в одном слоге оказались мягкий согласный, передний гласный и твердый согласный, что не было свойственно древнерусскому языку до падения редуцированных.