_______________________
Языку принадлежат потенции, а речи – живые слова… Впрочем, что ж это я этак сложно? Всякий учёный муж если не знает, то понимает, что такое квантовая картина мира, естественной частью которой является живой язык. Зависимость не последовательная, не параллельная, а квантовая.
Ежели полным собирательным именам, как однородным, так и разнородным, присуще грамматическое значение процесса или, скажем, пространства собирательности, то кратким, которые нас интересуют в первую очередь, – время, место, некую готовую обобщённость. Результат. Соответственно, каждое словообразовательное гнездо составляет свою особую морфологическую парадигму, которой уподобляются иные слова, переходящие в этот класс по речевым показателям, и становятся достоянием грамматики языка – в соответствии с заданными матрицей параметрами.
Так, студе-н (-ъ, -а, -о, мн. ч. и/ы) – студе-н-ие – студе-н-ь. Это общеславянское слово означает любой зимний месяц, по сути студень – зима, то есть студёная пора. Снежение (имя процесса) – снежень (краткое собирательное имя). Снежень – это по-русски месяц снега, то есть декабрь, как цветень – апрель, а овсень – ноябрь. Приведём примеры из современного украинского языка – помесячного счёта: березень, квiтень, травень, червень, липень, серпень и т. д., где сiчень, заметим, означает время зимней рубки (сiченiє) леса, а жовтень – октябрь, то есть золотую осень. На древность аналогичной словообразовательной модели, из хронологических пластов балто-славянской общности, то есть на 4–5-тысячелетнюю давность, указывают примеры из литовского языка: birželis – июнь (ср. укр. березень и чеш. březen – март, блгр. брязок – апрель), rugpjūtis – август, то есть серпень (rugis «рожь» + pjūtis «жатва»), gruodis – декабрь (gruodas «застывшая комьями земля») и др.
Обратим внимание на группы кратких собирательных имён.
Обобщение признака: дань, рать, высь, новь, рябь, рань, вязь, слизь, грязь и т. д.
Перенос некоего качества на человека с обобщающим признаком, чаще негативным, или пренебрежительным: ворон/вороны – вороньё > воронь. Сюда же отнесём погань, брань, дрань, дрянь, рвань, срань, голь, грязь, мразь и т. д. Суть не в негативном оттенке как таковом, а именно в лаконичности формы выражения… удобно выразиться в характерном смысле, лапидарно.
Собрание по общему признаку в некое одушевлённое единство: чудь, корсь, либь, сумь, ямь, пермь, весь, мерь, водь, скуфь, голядь…
При этом следует отметить и универсальный способ образования кратких собирательных существительных – не только на Ь, но и на Ъ, то есть обрезание, укорачивание: северъ, от северяне, как и козаръ, людъ…
Мы не знаем морфологических образований типа «сумь+ич», или «мерь+ич», или «весь+ич». Почему? Ответ напрашивается сам: нет действующих исторических личностей в летописных текстах, которые были бы от соответствующего рода. Нет лиц – есть масса. А вот при морфологическом разборе по словообразовательной схеме русь+ич=русич(и) или шурь+ич=шурич(и), мы имеем вять+ич(и), радимь+ич(и), кривь+ич(и), а стало быть, вять, радимь, кривь и т. д. суть грамматические основы для образования имён существительных в единственном и множественном числе единичного характера, следовательно – эти краткие собирательные формы занимают своё законное место в парадигме. Иной вопрос – словоупотребление… Если летописцы не вложили всё разнообразие словоформ в текст, то это совершенно не значит, что в бытовой речи эти слова не использовались. Как, например, в Лаврентьевском списке – вяти. Не слов таких не было, чтоб положить их на письмо, а самого письма ещё не было, когда эти слова слетали с уст носителей наречий народных.