Часто промеривая глубины, «Окейн» подошел на милю к горам, до самого верха покрытым густым хвойным лесом. В этих местах они были ниже ситхинских. То, что партовщики сначала приняли за коренной берег, оказалось большим островом. Бриг осторожно вошел в широкий пролив и бросил якорь.
Вдали плескались бобры. Неуклюжие на суше они забавно ныряли за моллюсками, доставали со дна пару камней, ложились на спину, клали один камень на брюхо, другим раскалывали на нем раковины и лакомились. Алеуты и кадьяки, увидев их, заволновались, устроили пляски, спустили байдарки на воду и, бесшумно подгребая, разошлись, стараясь окружить кормившихся зверьков. Кроме уложенных по бортам стрелок-копий с тонкой бечевой, заканчивающейся надутым пузырем, в каждой двухлючке лежало заряженное ружье для защиты от туземных жителей.
Заметив на воде кормившегося бобра, несколько байдарок бесшумно подкрадывались к нему с разных сторон. Почуяв опасность, зверь нырял, но эскимосы своим природным чутьем догадывались, где и когда он вынырнет, затихали в байдарках, стараясь не издавать ни звука. Зверек выныривал, и в него летели сразу несколько стрел. Потом передовщики судили, чья стрелка поразила калана.
Прохор и Василий в большой байдаре с ружьями и фальконетом прикрывали партию и Сысоя, который тоже в большой байдаре с фузеей и фальконетом, заряженными картечью, на глазок срисовывал берег. Здешние «индианс» сначала с любопытством наблюдали за промыслами издали, затем стали подплывать ближе, высматривая, как умело и по многу добывают бобров на воде. Сами они охотились на каланов только на суше, где морской зверь неуклюж и беззащитен. Сначала навязчивое любопытство просто мешало добыче, потом, индейцы все откровенней стали показывать зависть и неприязнь, закончившиеся стрельбой и нападением на байдарщиков. Но к этому времени было добыто много зверя, промысел был удачен. Капитан, посмеиваясь и потирая руки, решил идти дальше к югу.
Партовщики пировали и веселились на своей природной пище, на камбузе корабля беспрестанно варилось для них мясо бобров, которое они почитали за вкуснейшее. Еду для них готовили женщины, передовщики принимали шкуры, хвосты и струю, укладывали их в корзины. Все это высоко ценилось на закрытом для россиян китайском рынке в Кантоне. Русские поверенные Компании тоже ели вареную бобрятину, пока мясо было свежим, американцы толк в этом блюде не понимали.
Бриг обошел остров и вошел в просторный залив с юга. К нему для торга начали приставать лодки здешних индейцев. Со всеми предосторожностями экипаж подпускал их к борту. Наслышанные об удаче алеутов и кадьяков, туземные жители стали зазывать их на дальние, мелководные места залива. Передовщики догадались об их тайных помыслах, капитан с помощником на эти уловки не поддались. Уводить бриг в глубину залива было не безопасно, оставлять партии без прикрытия – нельзя, и запрещено контрактом.
Едва местные жители потеряли интерес к торгу, партии спустили на воду свои байдарки, Сысой напомнил тойонам: Ивану Кыглаю, Филиппу Атташе и Петьке Чуганаку, чтобы они держались ввиду брига. Но добытчиков было много больше, чем бобров в пределах видимости, а корабль покачивался на волнах прилива на предельно малой глубине. Партия разошлась по заливу, азартные охотники стали отрываться на опасное расстояние. Передовщики, переговорив между собой, спустили на воду большую байдару с ружьями и фальконетом. Соблюсти все наставления правителя было невозможно.
Погода стояла сырая, с дождями и туманами, в этих местах они сопровождались духотой. Партовщики и их русские передовщики, возглавлявшие чуницы – бригады партии, ночевали на берегу под перевернутыми байдарками, сушились у костров, на ночь выставляли вооруженные караулы. Нападений не было, но в заливе все чаще стали появляться расписные деревянные лодки, и с каждым днем их становилось больше. Как ни богата была добыча, а ввязываться в ссоры с местными жителями никому не хотелось.
К неудовольствию азартных добытчиков: алеутов и кадьяков, передовщики вернули их к бригу. В это время вокруг корабля сновали лодки и шел оживленный торг, в котором компанейские промысловики участия не принимали, потому что торговля по контракту была личным делом американцев. Вооруженный экипаж «Окейна», по обыкновению, следил за каждым движением в лодках. Дневной бриз не позволял кораблю сняться с якоря и, при необходимости, быстро удалиться от суши. Чем-то обеспокоенный брат капитана, перегнулся за борт и крикнул, скаля длинные и острые рыбьи зубы, чтобы партия держалась на воде.