Хорроу русского концаСвета видел я во сне:Там была гора свинца,В ней дыра по всей длине.
Вход в неё, точнее въезд,Под тоннель офрмлен был —Дескать, старт, он – точно – здесь,Финиш – там, где горный тыл.
Паровоза тихий входВ обозначенный растворПровожал тепло народ,Шёл неспешный разговор.
Были песни по гармонь,Под гитару, под ситар.Долго слышалась колдонь,Из горы струился пар.
Подождали, разошлись,Подмигнули той норе.Впрочем, я не видел лиц —Я был в поезде, в горе.* * *Стыки кончились давно.Суперсовременный рельс.Было тихо и темно.Больше снов, чем дальше в лес.
Меньше внешних перемен.Оставалось только ждать,Поворота чуять крен,Толщу страха набирать.
Ладно б крен – так ничего!Звуков нет – хоть сам пыхти.Мысли просят одного —Огонька в конце пути.
Утонченья массы той.Я вперёд вперя» глаз:Тянет поезд за собойКлячи глоданый каркас.
Не одна, а целых три!Средоточенный оскал —Правят тройкой упыри,Эшелон вовсю скакал.
И который же из насОт лихой бежит езды!..Мчится тройка, полный газ,Остальное – до гряды,
До светящейся слюды,Той, что выперла в стене.Кто сказал, что от бедыНе ускачешь на коне.Скок-поскок, за веком век.Весь в пути, а путь весь в нём —Сверлит русский человекДырку в тулове земном.
Чай, прорвёмся, пропердим!..Полустанок, закоул —Я сорвался, невредим,Лёг на травку и уснул.
Сон.Тоннель.Полон дрызг бубенцов.Эшелона шинель гремит, как кольчуга,Стужа набросила тыщу оков,И вот – лопается подпруга.
Тройки скелет умчался вдаль,Народ вышел, жалок и наг,Холод путынный, калёная сталь.Луч впереди опрокинул мрак.Ужели выход?Горе конец?Впереди, одежды белы, фигура:Всё, как положено: сиянье, венец —И куда ж я так вырядился, придурок?!
Побьют!Растопчут, как Данко – в пыль!Ну, коли пьянка пошла такая:
– Народ!Молитву, поди, не забыл?– Здрааавствуй, моя Мурка,Здрааавствуй, дорогая!
«Цыгане, армяне, жиды…»
Цыгане, армяне, жиды —Как звучали песни воды,Как аукались сказки гор,Как шептался в долине костёр.
Востока старая кровь —На коварство изломана бровь,на отраву в колодца сруб,на ребёнка наточен зуб,на монету намётан глаз —бабы ведьмы, мужик – пидарас!
Как же с ними по-людски жить?Эту воду пить или не пить?И зачем платить за постой,Если краденый конь – твой!?
Не пустой звук – Отечество.Он и отчество и естество.А пришельцу он пуст и чужд —Что ему-то до наших нужд,То не то ему, сё не так, —Потому он химера, враг.
Тем, кто высушил наш истокИли кран сломал под шумок,Тем, кто в нашем саду насрал,Заведьмачил, наколдовал,
Кто скупил наш базар,Чернотой по глазам,Белизной по зубам,Непотребной нам —Кровью наших детей —морем крови своей!Что острей, чем нагайки свист?!Справедлив наш распятый Христ!Всемогущ наш большой Аллах,Что внушает священный страх!
Так и быть – так и будет всегда.Под лежачий камень водаНе течёт. Этот камень брось —Песнь песней, а ножки врозь!Ручки вверх! в печень хрясь! В зубы – на!Широка родная страна!
«Комиссар Ржевский поехал на фронт…»
Комиссар Ржевский поехал на фронт —Над его головой белый стяг.За Россию, за веру, за царский тронКровь прольёт балтийский моряк.
Применив разработку – секретный газ —Погрузили поляков в сон!Трёх паненок – шахидок взял заразКомиссар в справедливый полон.
Пусть скрежещет зубом поляк-террорист,Получив компромат в интернет,Как у Ржевского прямо в сортире все триОтмочили позорный минет!
Три перста правых славных – благая весть —Комиссар понимает как! —Русь была, быть России, держава есть —На зачистку неверных срак.
Ржевский жил, Ржевский жив, Ржевский будет иметьВсей Европы всех баядер!Водка, Пушкин, ракеты, матрёшки, нефть! —И да здравствует постмодерн!
«Было прохладно. Съезжались на дачу…»
Было прохладно. Съезжались на дачуГости: «тамбовцы», «варяги», «апачи».Было малиново от пиджаков.Двор украшали фигуры богов.