— Ты бы его узнал?
— В лицо беспременно.
Я распорядился найти извозчика, который около 6 часов утра 7 августа посадил даму, но такого не нашлось. Очевидно, дама или дошла до своего дома пешком, или взяла извозчика, запутав свой след.
След действительно как будто потерялся, но я знал, что не сегодня-завтра он снова объявится, и не обманулся. На другой же день, вечером, из 2-го участка Литейной части мне сообщили, что старший дворник одного дома оповестил их об исчезновении хозяина Кузьмы Федоровича Кузнецова, ушедшего вечером на Спаса, то есть 6 августа.
К. и К.!
Я поручил Ж. расспросить дворника; он тотчас вызвал его и показал ему пальто, шляпу и зонтик, которые тот сразу признал за вещи своего барина.
— Ну, брат, — сказал Ж., — твоего барина, значит, уже нет в живых. Утюкали! Родные есть у него?
— Брат есть, полковник; сестрица, вдова енерала, а у самого дочка, подросточек.
— Что же он, вдовец?
— Десятый уже год вдовец!
Родные Кузнецова тотчас были оповещены, и труп его был перевезен к нему на квартиру.
Ж. тотчас же занялся опросом всех лиц, окружающих убитого, и в то время как совершались панихиды и похороны, он уже успел разузнать все главные черты жизни и характера убитого.
VII
Кузьма Федорович Кузнецов был богатым домовладельцем. Раньше он служил в полку, вышел в ранних чинах в отставку и жил доходами, иногда играл на бирже.
Он был вдов, имел дочь Лизу, четырнадцати лет, при которой находилась гувернантка, девица 23 лет, очень красивой наружности.
Кузнецов любил пожить и пожуировать.
Лакей и горничная намекали, что он жил с гувернанткой, как раньше жил с ее предшественницами, причем не брезговал и горничными.
Случалось часто, что, уйдя вечером, он не ночевал дома, но на другой день к завтраку он уже всегда сидел за столом на своем месте.
— Какого он характера?
— Характером веселый, мягкий, а красивая женщина могла с ним сделать все, что хочет.
— Не было ли у него врагов?
— Не должно бы быть...
И все.
В первый раз и я, и Ж. почувствовали себя смущенными.
Словно шли, шли и вдруг уперлись в стену. Ни из чьих показаний нельзя было ухватить конца нити, и только смутно чувствовалось, что в этом преступлении должна быть романтическая подкладка, но убитый унес свою тайну в могилу, а убийцы скрылись бесследно...
VIII
Коридорный Егор Васильев две недели продежурил на осмотрах, но не увидал той женщины, с которой приходил убитый. Извозчик, которому поручено, если увидит своего бывшего седока, указать на него полиции, не объявлялся, и следы, по-видимому, были утрачены.
Я начинал терять терпение; агент Ж. лишился сна и аппетита и всячески ломал голову над всевозможными планами.
Время шло, а преступники не объявлялись.
Казалось, надо было отказаться от дела, но на помощь пришел случай.
Однажды Ж. около полуночи шел по Невскому мимо Казанского собора. Впереди него шли две девушки и громко разговаривали.
— Я бы на ее месте тоже ничего не сказала. Затаскают!
Другой бы из агентов, быть может, не обратил бы внимания на эти дела, но Ж. словно что-то толкнуло при этих словах, и он замедлил шаги.
— А так хуже. Думают, что она убила, — возразила другая.
— Сонька-то! — воскликнула первая и захохотала.
Ж. решил не терять момента. Он быстро догнал их, взял их под руки и, идя между ними, спросил:
— Про какую Соньку вы, милочки, говорите и почему могут думать, что она убила?
Девушки испуганно рванулись от него, но он крепко придержал их за руки.
— Оставьте нас! Что вам нужно? Мы так себе разговариваем! — закричала одна.
— Мы ничего не знаем, — прошептала другая.
— Душечки, чего вы боитесь? — проговорил Ж. вкрадчиво. — Вы говорили про Соньку. Скажите, где она живет, как ее фамилия, и идите с Богом! Не скажете, я вас заарестую, потому что я... — И он тихо назвал свое страшное звание.
Девушки затрепетали.
Первая сказала:
— Я не знаю ее фамилии. Она работает у мадам Жано, шьет, все зовут ее Сонька-гусар.
— А живет она?
— Мы не знаем...
— А где ее можно найти?
— Не знаем! Впрочем...
— Она бывает у Филиппова, — сказала другая.
— И вы мне ее укажете, а я угощу вас шоколадом, — тотчас ответил Ж. и закричал: — Извозчик!
Счастье улыбнулось Ж. Едва вошли они в кофейную, как одна из девушек толкнула Ж. и сказала:
— Вон она, с телеграфистом!