— Ух, защитница выискалась! Любительница природы (нецензурно)…
— И не выражайтесь! Здесь вам не «кают-компания». Прощайте!
Я наивно думала, что последнее слово осталось за мной, но уже через несколько метров меня дернули за ворот куртки.
— А наша дружеская беседа еще не закончена! Куда метнулась?
— Руки убрал! Если со мной что-то случится, тут такой кипиш будет, что тебе точно несдобровать, и лесные «ухоронки» не помогут. Выкурят, как старого барсука из норы. На тебе уже столько грехов числится, меня еще на шею повесь… надорвешься.
Вместо того, чтобы ответить, Захар спокойно, совершенно не торопясь, вытащил из кармана штанов нож - «бабочку», расправил передо мной тонкое длинное лезвие и провел вдоль него языком, с усмешкой следя за моей реакцией.
— Ты сейчас со мной пойдешь, куда я скажу. Будешь рыпаться, придется тебя порезать, потому веди себя тихо. А бояться не надо. Я для тебя буду добрый дяденька, если слушать будешь и делать все, что скажу.
— Вы нож уберите. Не сходите с ума. Что я вам сделала?
— А ничего не сделала. Я тебя, может, потом отпущу. Даже целехонькой отпущу. Ты глупая, молодая «телочка», у меня дочка такая же могла быть. Ну, пошли, чего стоишь. Делу, как говорится - время, потехе - час. Это не Маяковский тебе, это - народная пословица.
На подгибающихся ногах я пошла с ним в лес, совершенно не понимая, что задумал Захар и какая роль отведена мне. Происходящее казалось обрывком дурного сна, репетицией дешевого триллера с психом-маньяком в главной роли.
Я даже пару минут честно ждала, что Захар остановится и начнет смывать с себя мерзкий «зэковский» грим. Превратится в обычного добродушного актера и мы вместе посмеемся над моим театральным дебютом. Но приходилось подчиняться грубым приказам, перемежающимся с новыми приступами кашля. Уже в глубине леса на поляне, заросшей страусником Захар заявил:
— Лифчик свой дай!
— Зачем?
Я остановилась, как вкопанная, и теперь уже смотрела на него с нескрываемым подозрением и страхом.
— Оглохла? Лифчик, говорю, снимай, мне нужна твоя тряпка! Или тебе помочь…
— Я сама.
— Быстрее!
Я отвернулась и медленно стащила с плеч бретели бюстгальтера, а потом вытащила его через рукав футболки. Не глядя, бросила в сторону Захара, и он поймал на лету комок эластичной ткани.
— У березы сиди пока, сюда не ходи!
Пару минут я смотрела, как Захар привязывает бюстгальтер к низкой ветке дерева, что изгибалась в сторону замшелого пня, окруженного высокой густой травой. Когда же я наконец поняла замысел уголовника, кинулась умолять.
— Пожалуйста, не надо этого делать! Он же человек, так нельзя!
Захар повернулся ко мне с выражением откровенной злобы на землисто-сером лице.
— А я за чистоту рода человеческого! За кровь предков наших, что в боях за землю русскую полегли, за отцов и матерей…
Я всхлипнула, стараясь удержать слезы:
— Что бы вам Лиля не говорила, но вы всей правды не знаете… Рай тоже был на войне, он на самолете летал и врагов бил, он - герой! Его взяли в плен и опыты проводили насильно, потому он и стал необычным - особеннным. Самое главное, он нашу землю защищал, его уважать надо, а вы…
— Был в плену, значит, трус и предатель! Подохни, но не сдавайся, - процедил Захар, закончив маскировать капкан.
— Он сознание потерял, чуть не умер... Его долго лечили.
— А когда понял, что превратился в животное, надо было правильное решение принять.
— Да какое решение? Рай ни в чем не виноват, он - жертва!
— А вот как считаю я! - рявкнул Захар. - Коли сломали тебя и ты «зашкварился», так чего долго тянуть… Если хоть еще немного мужик - так поди и «вскройся», не погань собой мир.
От этой железной зэковской логики меня передернуло. Забыв о всякой осторожности, я принялась спорить:
— Может, это как раз и есть та самая трусость - умереть от своей руки, все равно что сбежать с поля боя!
Глаза моего похитителя налились бешенством:
— Зачем жить, если ты - уррод?! - брызгал слюной Захар.
— Но ты тоже моральный урод, почему не "вскрываешься"?
— Ты меня с кем сравнила, сучонка мелкая?!
От его увесистой оплеухи я полетела на землю. Лицо невыносимо горело, во рту появился противный привкус крови, кажется, у меня губы разбиты. Я сплюнула на траву, так и есть… Откашлявшись, Захар пнул меня в бок носком сапога.