– Приспичило? Через пару дней вместе поедем, - проворчал тот.
– Я человека подведу, Люда сказала хозяйке, что я завтра буду. Меня бы только до остановки подбросили, на федеральную трассу… А там автобусы ходят каждые два часа, я сама доберусь до города. Ну, дядечка Лешечка, я уже пообещала.
Вика вообще-то умела добиваться желаемого от мужчин, а с дядькой и вовсе чего церемониться? Она ласково обвила Короткова руками за шею и, надув губки, захлопала длинными ресницами.
– Правда, что я на бабу Любу похожа? Ты же сам говорил, что я красотка вся в нее. А Ольга твоя на тебя смотрит заботливо, когда ты не видишь. Внимательно, так, умилительно-нежно... Вы отлично смотритесь вместе.
– Ох, же - лиса, ты лиса!
После недолгих пререканий, Коротков все-таки согласился отправить водителя до остановки на федеральной трассе. Про себя надеялся, что девчонка взялась за ум, не век же ей торчать в "Северном".
Теперь оставалось договориться с Тураном. Уж это оказалось совершенно легко. Встретив его на обычном месте у озера, Вика почти приказала завтра к обеду появиться за пятьдесят километров от поселка на главной дороге.
– У тебя часы наручные есть? А «сотовый»? Так и знала, что нет, бродяга лесной! На, вот - по моим будешь смотреть. Хорошо, что захватила, как украшение… Договорились? Туран, у тебя оружие какое-нибудь есть при себе? Ты драться умеешь, ну, там приемы какие-то...
Туран только усмехнулся ее вопросу. Пожалуй, он сам был одним большим оружием.
– Нож возьму - самый большой и страшный. А ты точно не хочешь дядьке про них рассказать?
– Может, ты боишься? - с вызовом бросила Вика, прищурившись.
– Боюсь, что выйду к дороге, а тебя нет… - хмуро бросил ей Туран, - а вдруг ты заблудишься, и я тебя не встречу.
– Сам, смотри, не заблудись! Иди из «Северного» лесом вдоль дорожки, она тебя к трассе и выведет. Полицейский пост должен справа остаться, пройдешь дальше с полкилометра и увидишь остановку для автобусов, у свертка на деревню - указатель должен быть с надписью «Трошино». Там и встретимся с тобой часикам к трем, только потом в лес спрячешься, сразу-то они тебя не должны увидеть.
– Не нравится мне твой план. Я рядом должен быть с самого начала. Пусть мужики с тобой при мне разговаривают. Прятаться не хочу.
– Нет, будешь сидеть в засаде! Тебя же почему-то называют тигром...
Несмотря на здоровый скептицизм Турана, сама Вика считала свой план почти идеальным. Эти крутые парни увидят большого, сильного мужчину в тельняшке, поймут, что у нее есть защитник и отстанут. Тоже мне, мафия местного разлива... Никто серьезный и грозный с ними еще не бодался по-настоящему, вот и борзеют.
Подругу Люду она уже предупредила, выпросив у Короткова телефон, - та вовремя собиралась уехать из города до осени. Оставался только разговор с Черепом. Последний, решающий разговор.
* * *
С самого утра не заладилось. Сначала по непонятной причине у Белоногова не завелся «Туарег». Вика нервничала и торопила. Потом дождь полил как из ведра, и Коротков вообще хотел отменить поездку. Наконец серебристый внедорожник медленно покатил по лесной дороге из "Северного" в сторону федеральной трассы.
В это время Туран уже давно сосредоточенно шел по лесу к той же главной дороге, успев промокнуть от неожиданного ливня, но это мало беспокоило. Он думал о зеленоглазой светловолосой девушке, о том, что должен обязательно ей помочь, раз и навсегда избавить от преследования каких-то подонков.
Белоногов высадил пассажирку на указанной остановке, распрощался и повернул обратно в поселок, беспокоясь, что дождь может здорово повредить и без того разбитую дорогу.
Оставшись одна на пустой трассе, Вика несколько минут постояла, переминаясь с ноги на ногу и растерянно глядя перед собой на мокрое поле пшеницы. Постепенно до ее шальной головы доходила опасность и глупость задумки, но отступать было поздно. Тогда с тихим, обреченным стоном, она направилась назад по трассе в сторону деревеньки Трошино.
Вика без происшествий миновала пост ГАИ у свертка на «Северный», и пошла дальше, вздрагивая от холодного ветра. Небо стояло низкое, в разорванных тучах, солнце не показывалось с утра и такая скверная погода еще больше угнетала истерзанную душу.