– Я мыться хочу, я такая грязная, мне противно… - жалобно хныкала Вика.
– Придумаю что-нибудь, не плачь.
Туран хотел проявить себя строгим, степенным хозяином, достойно провести ночь, а наутро отвести гостью в "Северный", вот только сердце билось неровно. Впервые на его территории была женщина - отчаянная и невероятная. Его златокудрая зеленоглазая русалочка.
– Пожалуйста, дай мне какую-нибудь другую одежду, футболку, например, - сдавленно попросила Вика.
– Сейчас найду, а с кофтой моей что не так? - рассеянно спросил он.
– Она ужасно колючая. Она мне натирает везде.
В качестве невинных доказательств Вика ухватила пальчиками плотную ткань толстовки на груди и отодвинула от своего тела.
– Чего натирает? - не понял сперва Туран, а потом до него дошло…
Он словно наяву увидел ее маленькие розовые соски и представил, что может испытывать нежная кожа груди от соприкосновения с грубой тканью. Турану стало жарко.
«Ну, сейчас начнется...» - еле сдерживая досаду, с тоской подумал он, понимая, что не сможет долго скрывать свое возбужденное состояние. Не хватало еще девчонку напугать, ей и так досталось.
– Мне выйти надо ненадолго, - отрывисто пробормотал Туран, стараясь не поворачиваться к Вике.
– Я с тобой! - подскочила она.
– Останешься здесь. Я скоро вернусь.
– Не хочу, мне одной страшно.
Тогда уж он не сдержался и рявкнул со всей мощи:
– Ты не понимаешь, дуреха? Я мужик, а ты - молодая, красивая… Только увижу тебя или подумаю - «стоит» у меня как каменный, ясно тебе?
Вика на мгновение замолчала. Даже взгляд опустила к полу, будто смутившись, а у самой губы дергались в нервной улыбке.
– Ублажать себя пойдешь?
– Одно на уме! - громогласно рявкнул Тигр. - Водой обольюсь, вчера еще две бадьи набрал, стоят под навесом.
– Тебе хорошо, ты помоешься, а как же я? Тоже хочу купаться! - театрально заныла Вика, одним глазом озорно посматривая на Турана, прищурив другой.
«И что ты будешь с ней делать!» - с тоской подумал Туран.
– А-а, давай, пошли и тебя заодно окачу! Мне воды не жалко. Целая бочка во дворе заготовлена. Водичка мягонькая, дождевая...
– А где у тебя полотенце? А что я потом надену?
Он до последнего надеялся, что она шутит, просто дразнит его, не желая отпускать. С другой стороны, ей в самом деле надо следы чужих липких ручонок смыть, вода - она все унесет, успокоит, очистит.
Туран заготовил два чистых полотенца и плед. «Закутаю потом сразу, а то простудиться еще не хватало».
– Ну, пошли на двор, раз сама напросилась. Тебя первой облить?
– Нет, сначала ты! Я пока настроюсь… Ой, а вода-то холодная!
Он недобро усмехнулся, медленно стаскивая с себя майку.
«Ничего! Так даже к лучшему… увидит меня во всей красе, сразу отстанет. В уголок куда-нибудь забьется до утра. А там отведу в поселок и...»
На секунду он замер. Мысль о том, что Вика увидит криво зажившие шрамы поперек его груди и начнет испытывать страх или досадную жалость, больно задела.
После коротких колебаний он решительно отбросил в сторону тряпку и взялся обеими руками за бадью с дождевой водой.
– А штаны снимать не собираешься? - насмешливо поинтересовалась Вика.
Не тратя время на разговоры, Туран с глухим рычанием вылил на себя сразу двухведерный объем воды и удовлетворенно встряхнулся.
Даже Викины реплики уже не так донимали.
– Ну и зря! Голышом было бы гораздо лучше. Надо же, какие мы стеснительные. Охо-хо...
«Вот ведь заноза! Ну, смотри, коли надо...»
Туран повернулся к нахальной гостье и с вызовом глядя в ее любопытные глаза, вытащил ремень из брюк, а потом расстегнул и сами штаны.
– Выпороть бы тебя, как следует! Чтобы знала, как одной по лесам шастать! А если бы я не успел? Если б они тебя разложили...
Он разделся полностью и сейчас стоял перед ней прямо, словно ожидая приговора.