«— Воистину в благословенное время прибыл я в Вогриф, — писал этот гад, — Этот город благодатное место для работы. Из-за постоянных стычек в Эвре и на ашардийской границе в город потоком прибывают беженцы, а до них никому нет дела. Где бы я еще нашел такое количество бесплатного материала для практики? Если так пойдет и дальше, я закончу свою диссертацию по гнилостным воспалениям пищеварительного тракта и смогу получить хорошее место в Рашмай-колледже. Сезар мне поможет. Он очень доволен тем, что я делаю… »
— Мать моя женщина! — пробормотал я, пересиливая тошноту и ярость. — Тут описание экспериментов аж за год! Это ж сколько народу он извел!
— Взгляни на это, — Флавия подала мне вторую тетрадь.
Это было нечто вроде гроссбуха этого людоеда. Страницы были разделены на графы, в которых значилось, какие «препараты» и в каком количестве он сбывал и сколько за них получил.
— Белое дерево? — не понял я. — Это что-то значит?
— На жаргоне некромантов белым деревом называют особым образом обработанные трупы. Их оживляют, чтобы получить Неупокоенного, живого мертвеца.
— И на кой черт он нужен, такой мертвец?
— Как идеальный работник. Да уж, перечень тут длинный. Ты прав, он тут много людей замучил.
— Здесь написано, — заметил я, читая записи, — «Изумруд семь карат Ш. за сто сорок левендалеров». И вот еще: «Чистой воды изумруд девять карат Ш. за двести двадцать левендалеров». Он менял самоцветы на деньги, и вроде как у старика Шалимира.
— Интересно, с ним расплачивались драгоценными камнями, в основном изумрудами, — сказала девушка. — В Аркуине только две шахты, где добывают изумруды. Одна из них находится в Алмуте, на самой границе с Печальным Берегом. Вторая — это Броуслитские копи в Гардлаанде, на восток от Вогрифа. Думаю, Ингольфин получал камни оттуда.
— Откуда ты все знаешь, Флавия?
— Неважно. Важнее другое, Сим: никогда, ни при каких обстоятельствах не верь магам! Маги — это зло.
— Похоже, ты права.
— Хорошо бы выяснить, кто платил Ингольфину. Посвети мне!
В шкатулке оставалось еще несколько писем — Флавия перечитала их одно за другим вслух. Почти все письма оказались личной перепиской Ингольфина с какой-то леди Шаи из Волдмарка. Обычная любовная переписка, причем весьма нежная и откровенная. Даже не верилось, что эта сволочь могла кого-то любить, а главное — что какая-то несчастная могла ответить взаимностью на его любовь. Хотя вряд ли леди Шаи имела представление, чем занимается на досуге ее «милый умный мальчик» и «родной человечек».
Последнее письмо отличалось от остальных своей пухлостью и тем, что на конверте не было адреса. В конверте оказался замызганный листок пергамента и сложенная вчетверо, нарисованная от руки на плотной желтоватой бумаге карта. Флавия схватила листок, я карту. Впервые я мог увидеть на карте мир, в который попал.
Все верно, это была карта земель Аркуина, точнее, набросок карты, поскольку указаны были только названия королевств и еще какой-то Вингомартис на северо-западе, между Гардлаандом и Алмутом. Больше никаких пометок на карте не было.
— Вот теперь все понятно, — вздохнула Флавия, протягивая мне пергамент. — Читай.
Я прочел. Это было письмо, короткое, всего несколько строчек, и написанное размашистым изящным почерком с завитушками:
«Пятое число Месяца Собаки. Я сообщил Б.Ч. о нашей совместной работе, и тобой очень довольны в Румастарде. Последние гомункулы благополучно отправлены заказчику. Деньги, двести двадцать левендалеров, я тебе отправил, скоро получишь. Твои записки о Вингомартисе интересны и привлекли внимание. А пока продолжай работать. Сезар.»
— И что тебе понятно? — осведомился я.
— Б.Ч. — это, конечно же, Беннон Чард, великий магистр Циркулюм ин Тенторио. А работала эта свинья на Сезара Авигео, главу Корпорации магов в Монхэде. Теперь понятно, как тут оказались изумруды с броуслитских копей. Маги Гардлаанда — вот кто за всем этим стоит. Как я и думала с самого начала.