— Почему ты сам не поможешь своей земле?
— Я не свободен. Однажды ты поймешь, почему.
— А если я не хочу в этом участвовать? Если я хочу домой?
— Выбора нет, тунак. В своем мире ты погиб так же, как и тот, чью плоть ты получил в этом. Такова судьба.
— То есть, меня подставили по полной.
— Ты возродился. Теперь Аркуин твой дом. Нельзя, чтобы он погиб. Погибнет Аркуин — погибнем ты и я. Тум-аан ко маи фейн, тунак. Отныне называю тебя моим фейном. Навсегда, тунак. Помни об этом.
— Что такое фейн?
— Мой побратим. Мой родич. Продолжение меня самого. Ты остановишь Проклятого и тех, кто хочет использовать его силу на горе Аркуину.
— Неслабо так. А я смогу?
— Никто не знает, на что он способен. Ты примешь часть моей силы, и это будет моим первым даром.
— Ну да, ну да. А что, еще и второй будет?
— Я вижу тайную суть твоей души — это душа того, кто всю свою жизнь полагался не на силу, а на разум. Потому я дарю тебе свое Понимание. Отныне твой разум открыт для многих секретов этого мира. Ты сможешь говорить на языках разных племен и понимать их речь, сможешь читать письмена и раскрывать тайну магических знаков.
— Спасибо, голос. Вот это ценный дар, реально.
— Граница пройдена. Будь готов к испытаниям.
Глава 3
О, черт, будто сон приснился!
Но пробуждения нет. Голос исчез, а вокруг по-прежнему странное подземелье. Верно, действие химии, которой меня обкололи в травматологии, все еще продолжается.
Ладно, плевать. И вообще, что-то я не тем занят. Надо выход искать. При условии, конечно, что он есть…
— Ни хрена себе! — раздался за моей спиной голос.
Это было неожиданно. Голос вернул меня к реальности, и я повернулся. Метрах в пяти от меня стоял очень колоритный персонаж. Парень едва бы достал макушкой до моего солнечного сплетения, но в плечах был шире меня раза в два. Бритая наголо большая круглая голова, сросшиеся кустистые брови и роскошная окладистая бородища до пупка делали его похожими на моджахеда. В правом ухе парня сверкала золотая серьга с крупным изумрудом. В левой руке карлик держал горящий железный фонарь, в правой — лопату. За пояс парня был заткнут двуствольный курковый пистолет.
— Vatlan annu-vu muran calamath! — выпалил он хриплым басом, таращась на меня как на привидение. — Защити меня, сила предков! Восстал из мертвых, будь я проклят!
Странно, но этот карлик говорил со мной на чистейшем русском языке (или мне просто казалось, что по-русски?), а одет был по европейской моде шестнадцатого века — полосатый дублет с прорезными рукавами, правда, грязный, но из хорошей ткани, поверх него опушенный мехом жилет. На ногах карлика были тяжелые башмаки с коваными носами, на боку висела большая кожаная сумка с медными застежками.
— Эй, погоди, погоди! — заговорил я, протягивая к карлику раскрытую ладонь, но, стоило мне сделать к нему шаг, парень попятился, бросил лопату и выхватил из-за пояса свой пистолет. — Не стреляй, черт тебя дери! Я живой, понял?
— Живой? — Зенки карлика, казалось, вот-вот выскочат из глазниц. — Не вампир? Не призрак?
— Не вампир. Не веришь — подойди и потрогай.
— Задница и рыло Гермала! Неужто и впрямь живой?
— Ты что, полный кретин? — Я начал злиться на этого тупого недомерка. Тут падавшие от его фонаря тени подсказали мне хорошую идею. — Погляди, от меня есть тень! У призраков бывает тень, болван? Опусти пистолет!
— И в самом деле, — карлик не опустил пистолет, но стал, казалось, понемногу успокаиваться. — Ну и живуч, остроухий! Ни пуля тебя не берет, ни море!
— Ты кто такой? — осведомился я.
— Лопни мои глазоньки! — Карлик убрал-таки пистолет, поднял лопату, всадил ее в мягкую землю, упер в бока здоровенные кулачищи. — Истинно жив! Я Симдон Казеренготтвер, или запамятовал?
— Честно говоря….да, твоя правда, я… ранило меня. Ничего не помню.
— А мы-то думали, ты отбегался, Руэн, — тут карлик осторожно приблизился ко мне и коснулся моей руки. — Прокляни меня Чрево, теплый! Не мертвец, ха-ха! Твоя правда, проклятущая ушастая шваль! Vatlan amaroth! У тебя семь жизней, парень, как у кошки.
— Что вообще со мной случилось?
— Умер ты, — со странным удовлетворением в голосе сказал карлик. — Причем, как я понимаю, не один раз. На пристани тебе на моих глазах прострелили башку. Я своими ушами слышал, как пуля хрястнула о твой череп. Да вот и дырка от нее, — карлик показал пальцем на мою скулу.
— На какой пристани?