Р. Ш. Ганелин пишет, что Робинс попросил свидания с Лениным с тем, чтобы от него самого услышать обращение советского правительства к правительствам Антанты и США и получить его в письменном виде из рук Председателя Совета Народных Комиссаров[162]. В тот же день состоялась встреча американца с Лениным, который одобрил английский перевод текста документа. Эта нота была передана Фрэнсису 5 марта для отправки ее в США. Позиция Вильсона в определенной степени совпадала с позицией, изложенной в ноте Троцкого. Но ответа на советскую ноту получено не было.
Робинс ознакомил с нотой Троцкого Локкарта, который послал в Лондон сообщение о том, что Троцкий уведомил его о возможном объявлении 12 марта на съезде Советов священной войны Германии, или о таком шаге, который сделает неизбежным объявление войны со стороны Германии. Однако для успеха подобной политики был необходим хотя бы намек на поддержку со стороны союзников. Но если союзники позволят Японии занять Сибирь, то положение, по мнению английского представителя, станет безнадежным: японская интервенция в Сибири после окончания войны вооружит против союзников все русское население. Те же предостережения были им высказаны и о планах Великобритании занять Архангельск и Мурманск. Опасаясь, что результатом таких шагов, в случае если они будут предприняты, явится усиление германского влияния в России и разрушение всех надежд на сопротивление со стороны русских, Локкарт с тревогой писал, что германские условия мира предоставили союзникам шанс на популярность в России, и если они позволят Японии войти в Сибирь, то аннулируют выгоды своего положения. Локкарт просил английское правительство не оставлять без внимания появившиеся возможности, предоставив ему полномочия «осведомить Ленина, что вопрос о японской интервенции отложен, что мы убедим Китай снять запрещение с подвоза продовольствия, что мы готовы поддерживать большевиков постольку, поскольку они будут сопротивляться Германии, и что мы предлагаем им осведомить их насчет наилучших способов оказания помощи. Взамен этого есть все шансы, что война Германии будет объявлена, и что она возбудит в России энтузиазм»[163]. Ответ на эту телеграмму со стороны английского правительства получен не был.
5 марта 1918 г. корреспондент английских газет Гарольд Вильямс, который, по словам Робинса, был конфиденциальным агентом британского правительства, послал в Лондон Ллойд Джорджу и в газету Daily Chronicle сообщение, что особенности революционной тактики большевиков не позволяют им принять мир с Германией как окончательный; на съезде Советов будет сильная агитация в пользу священной войны с Германией. Это движение может стать ядром подлинного национального сопротивления; а поскольку большевики — единственная партия, обладающая в России действительной силой, они могут помочь национальному возрождению. Слухи же о предполагаемой интервенции в Сибири увеличивают чувство унижения всего русского населения, перенося гнев с немцев на союзников[164]. От Ллойда Джорджа Вильямс ответа не получил. Газета сообщение не напечатала.