Договор заключался на 10 лет, по истечении которых мог быть продлен. Никто из союзников не должен был выходить из союза, за исключением того случая, если Ливония подвергнется нападению через Пруссию или еще откуда-нибудь, тогда Орден может пойти на перемирие с русскими. Граница между Литвой и Ливонией должна была быть урегулирована по обоюдному соглашению. Заканчивался текст договорной грамоты обещанием ливонского магистра соблюдать ее условия «верно, без хитрости и лжи». Введение к договорной грамоте ливонского магистра по содержанию аналогично введению к проекту договорной грамоты великого князя Литовского Александра, с той только разницей, что в грамоте Вальтера Плеттенберга в большей степени, чем в литовском проекте, подчеркиваются агрессивные замыслы великого князя Московского, «одержимого ненасытной тиранией» и стремящегося к уничтожению «святой римской веры».
Ратификация договора между Великим княжеством Литовским и ливонской конфедерацией означала автоматическое вступление Ливонии в войну с Россией, поскольку Литва с 1500 г. уже вела войну с Русским государством.
Развитие русско-ливонских отношений в период от заключения договора 1493 г. и до начала войны 1501–1503 гг. показывает, что не Россия стремилась к войне против Ливонии, а Орден готовил войну с Россией. Эту войну руководители Ордена пытались изобразить как превентивную, вызванную неизбежностью нападения русских в самое ближайшее время. Вдохновителем идеи превентивной войны был магистр Ливонского ордена Вальтер Плеттенберг. Понимая, что одна Ливония воевать с Русским государством не в состоянии, он стремился к созданию антирусской коалиции. Поскольку единственным реальным союзником в деле борьбы с Россией оказалось Великое княжество Литовское, постольку Плеттенберг после некоторых колебаний, вызванных спецификой польско-орденских отношений, заключил с ним военный союз и начал войну с Россией.
Истинная же причина войны заключалась не в необходимости превентивной войны с целью предотвращения нападения русских (Россия, как мы неоднократно подчеркивали, в рассматриваемый период не собиралась воевать с Ливонией), а в отношении Ордена к происходившему в конце XV в. процессу усиления Русского государства.
В этом плане чрезвычайно показательны документы, запечатлевшие пристальное внимание Ордена к событиям в России, в частности к событиям династического порядка, и ту интерпретацию, какую давали этим событиям высшие чины Ордена. Наиболее ярким из упомянутых документов является знаменитая записка комтура Кенигсберга Людвига Занстейма, посла великого магистра к императору Максимилиану летом 1500 г.[767] В записке, текст которой был составлен на основе указаний великого магистра, вероятно, еще в 1499 г., когда подготавливалось посольство к императору,[768] комтур Кенигсберга сообщил о положении в России следующее: «Там есть один старый правящий государь, который имел трех сыновей; и когда один сын по свойству человеческой природы умер, он оставил также после себя сына,[769] с этим внуком имеет старый государь русских все управление страной один в своих руках[770] и хочет других двух родных сыновей[771] оставить без всякой власти и уделов[772]. Это ливонскому магистру и достопочтенному Ордену в этой стране (Ливонии, — Н. К.) во многих отношениях тяжело и невыгодно, не говоря уже о том, что Орден такой большой силе, сосредоточенной в одних руках, не может противостоять так, как если бы страна (Россия, — Н. К.) была поделена между государями»[773].
В записке комтура Кенигсберга, отражавшей точку зрения руководителей Ордена, отчетливо выражены резко отрицательное отношение к процессу централизации, происходившему в России, и понимание того, что создание единого Русского государства кладет конец прежним отношениям между Орденом и Русскими землями. Прежние же отношения заключались, как показывает история, в периодических походах рыцарей против Новгородской и Псковской земель, совершаемых без опасения, что последует ответный удар, который может поставить под вопрос само существование Ордена.
Таким образом, истинная объективная причина русско-ливонской войны 1501–1503 гг. крылась в стремлении Ордена помешать усилению единого Русского государства и вернуться к прежнему соотношению сил между Русью и Ливонией. Кроме того, Орден надеялся, как об этом свидетельствует договор о союзе между Ливонией и Литвой, получить территориальные приобретения за счет русских земель.