Период пассивности Новгорода ганзейское купечество стремилось использовать для закрепления своих позиций. Поэтому в фактах новгородско-ганзейской торговли этого десятилетия особенно выпукло выступают все стороны политики Ганзейского союза в отношении Новгорода.
Политика Ганзы по отношению к Новгороду на рубеже XIV–XV вв. характеризуется теми же чертами, что и раньше, а именно стремлением удержать в своих руках монополию на торговлю с Новгородом, сохранить существующий порядок торговли.
Для сохранения своей монополии на торговлю с Новгородом ганзейское купечество, как и в предыдущий период, принимает меры к тому, чтобы не допустить появления купцов-неганзейцев в Новгороде. В марте 1392 г. съезд ливонских городов в Дерпте, на котором присутствовали члены Нибурова посольства, выносит решение, повторяющее правило скры о том, что пользоваться правами купца во дворе св. Петра могут только бюргеры ганзейских городов[271].
Это правило власти немецкого двора в Новгороде неукоснительно проводили в жизнь, применяя его не только к лицам негерманской национальности, но и к торговым представителям Ордена.
Тевтонский орден в конце XIV в. вел крупные торговые операции, являясь, по меткому выражению Э. Лависса, «торговым домом с обширными коммерческими связями»[272]. Торговые агенты Ордена действовали во Фландрии, Англии, Ливонии и других государствах. Производили они торговые операции и в Новгороде, ввозя сюда серебро и вывозя главным образом пушнину, которая поступала затем на европейские рынки. Торговые представители ливонской ветви Ордена также появлялись в Новгороде.
Коммерческая деятельность представителей Ордена в Новгороде вызывала, как это показывает случай с купцом феллинского комтура, яростное противодействие властей немецкого двора в Новгороде. В 1396 г. на немецкий двор вместе с одним немецким купцом прибыл купец феллинского комтура, привезший в Новгород по поручению комтура серебро. Дворовые власти немедленно конфисковали у немецкого купца и купца комтура лошадей и серебро, обвинив их в незаконном привозе товара, принадлежавшего Ордену[273]. По поводу этого дела между немецким двором, ливонскими городами и главой Ганзейского союза Любеком завязалась длительная переписка, закончившаяся, правда, возвращением серебра комтуру, но с замечанием, чтобы впредь подобные случаи не повторялись[274].
Еще более решительно власти немецкого двора поступали в отношении купцов негерманского происхождения. В этой связи большой интерес представляют записи ревельского рата от 1402 г., касающиеся запрещенной торговли одного ломбардца в Новгороде. Ломбардец был задержан в Ревеле при возвращении из Новгорода. Он уже приезжал в Россию четыре года назад и сейчас снова побывал па немецком дворе в Новгороде, привезя с собой для продажи русским оружие, что запрещалось под угрозой лишения жизни и проклятия папы. Ревельские ратманы, рассматривавшие дело ломбардца, объявили ему, что он заслуживает строжайшего наказания — лишения жизни и товара, но затем они смягчились и даровали ломбардцу жизнь при условии, что он со своими слугами поклянется в том, что никогда больше не приедет в Россию[275].
Здесь следует обратить внимание на два обстоятельства: во-первых, на повторность приезда ломбардского купца в Новгород, что свидетельствует до некоторой степени о стремлении негерманских купцов завязать постоянные сношения с Новгородом; во-вторых, на жестокость действий ревельского рата, которая безусловно была вызвана опасением перед проникновением неганзейских элементов в Новгород и возможностью подрыва монополии Ганзы на торговлю с Новгородом.
Ганза направляет свои постановления не только против неганзейцев, осмеливавшихся вести торговлю в Новгороде, но и против тех представителей ганзейского купечества, которые в интересах личной выгоды помогали им в этом. Так, ливонские города на съезде в Валке 29 марта 1405 г. принимают решение о том, что купцы, приведшие с собою в Новгород людей, не пользующихся правами ганзейских купцов, должны быть судимы согласно правилам скры. Участники съезда, очевидно, имели в виду § 83 пятой скры, гласящий, что если кто-либо из ганзейцев приведет с собой в Новгород ломбардца, или фламандца, или кого-нибудь другого, или же привезет принадлежащий им товар, то он наказывается штрафом в 50 марок и потерей прав двора[276].
272
274
Переписка ганзейских городов от 1396 г.: HR, Bd. IV, № 332–333, 380–382; LUB, Bd. IV, № 1513.