Быть может, спад активности торговой политики Новгорода побудил ливонские города к более энергичным действиям для укрепления позиций ганзейского купечества в Новгороде. В конце 60-х годов, когда в связи с истечением срока действия перемирия 1466 г. представители ливонских городов вели переговоры в Новгороде, они заявили, что ганзейские города желают заключить с Новгородом мир на основе Нибурова крестоцелования, т. е. повторения условий мира 1392 г.[462] Это желание означало, что ганзейцы не только сами отвергали все выдвигавшиеся в течение XV в. требования новгородцев, направленные на пересмотр существовавших норм новгородско-ганзейских отношений, но хотели, чтобы новгородцы возобновили Нибуров мир и тем самым санкционировали свой отказ от этих требований. Новгородцы ответили, что они не желают возобновления Нибурова мира и хотят удерживать с немецких купцов за все, что случается с новгородцами (имеются в виду, очевидно, новгородские купцы) на воде и на суше. Это требование Новгорода, представлявшее собой видоизмененную формулировку требований «чистого пути за море», неоднократно выдвигавшихся новгородцами в первой половине XV в., было отклонено. Чтобы продемонстрировать твердость позиций Ганзы, послы ливонских городов закрыли немецкий двор и взяли с собой из Новгорода приказчика двора[463]. Съезд ливонских городов в Вольмаре в феврале 1469 г. одобрил действия послов и вынес решение о прекращении поездок немецких купцов в Новгород. Это решение подтвердил ганзейский съезд в Любеке в апреле 1469 г., объявивший общеганзейский запрет на торговлю с Новгородом[464].
Вопросами русско-ганзейских отношений вновь занялся ганзейский съезд в Любеке в августе 1470 г. Съезд подтвердил запрет торговли с Новгородом и постановил, что посольство с участием заморских послов будет отправлено в Новгород только в том случае, если новгородцы пожелают остаться при Нибуровом крестоцеловании; на съезд с новгородцами, если он состоится, должно быть прислано Нибурово крестоцелование, хранившееся в Висби. В рецессе съезда указывается далее, что если новгородцы пожелают перемирия на 5 или 6 лет, то ливонские города полномочны его заключить, но с условием, чтобы ганзейские города остались при старых привилегиях и обычаях. Ганзейский съезд в Любеке в августе 1470 г. рассматривал и вопрос о торговле голландцев в Ливонии. Съезд подтвердил ограничения торговле голландцев в Ливонии, введенные рецессами 1417, 1426 и 1434 гг.,[465] которые включали, в частности, запрет на торговлю голландцев с русскими. Таким образом, съезд продемонстрировал жесткий курс Ганзы в отношении Новгорода, направленный, с одной стороны, на подтверждение норм Нибурова договора (без всяких нововведений, желательных для новгородцев), а с другой — на сохранение своей монополии на торговлю с русскими и недопущение к участию в ней купцов-неганзейцев.
Чтобы воздействовать на Новгород, Ганза прибегла к своему старинному средству — торговой блокаде. Но, как часто бывало, это средство не принесло желаемого эффекта, ибо блокада Новгорода не была полной; шведские и нарвские купцы закупали в Данциге и других городах различные товары, необходимые для новгородцев, и доставляли их в Нарву и далее в Новгород[466].
Хотя блокада Новгорода, организованная Ганзой, не достигла полностью своей цели, тем не менее Новгород вскоре изменил позицию по отношению к Ганзе. Весной 1472 г. новгородское посольство вело переговоры в Риге и Дерпте. В ходе переговоров ганзейская сторона настаивала на заключении мира на основе Нибурова крестоцелования, новгородцы — на заключении временного перемирия по образцу перемирия 1466 г.[467] Переговоры закончились подписанием мира на 20 лет. Условия его неизвестны[468]. Но поскольку был заключен длительный мир, а не короткое перемирие, которого желали новгородцы, можно полагать, что новгородцы пошли на уступки и мир был заключен на условиях подтверждения традиционных норм русско-ганзейских торговых отношений.
Надо думать, что согласиться на заключение длительного мира, желаемого Ганзой, Новгород побудило в конечном счете изменение его внешнеполитического положения, в первую очередь удар, нанесенный Иваном III на берегах Шелони. После Шелонской битвы 1471 г. Новгород стремится упрочить свои связи с западными соседями, пытаясь найти в них опору против Москвы. Новгородская боярская олигархия идет на прямое предательство национальных интересов русского народа и обращается с просьбой о заключении союза против Москвы и Пскова к Ливонскому ордену, вековечному врагу Руси (см. далее). Вероятно, с той же целью урегулирования всех внешнеполитических конфликтов на западе Новгород заключает 20-летний мир с Ганзой.
462
Рецесс съезда ливонских городов в Вольмаре от 26 февраля 1469 г.: HR2, Bd. VI, Leipzig, 1890, № 444, § 4.
464
Письмо съезда ливонских городов Данцигу от 28 февраля 1469 г.; рецесс съезда от 23 апреля 1469 г.; HR2, Bd. VI, № 147, 184, § 42.
466
Рецесс съезда в Вольмаре от 18 января 1472 г. и письма съезда Любеку и Данцигу: HR2, Bd. VI, № 493–495.
467
Письма Ревеля Данцигу от 24 марта 1472 г. и Риги Любеку от 24 апреля 1472 г.: HR2, Bd. VI, № 583, 584.
468
О заключении этого мира известно лишь из отчета послов Дерпта и Ревеля о переговорах в Новгороде в 1487 г., HUB, Bd. XI, München — Leipzig, 1916, № 102, § 3, 4.