Армия Куроки оставалась на Юшулин-Тхавуанской позиции. Нодзу и Оку располагались в районе Хайчен — Ньючжуан.
Русская армия пополнялась прибывающими укомплектованиями. В начале августа закончил свое сосредоточение 17-й корпус Бильдерлинга. В середине августа начал прибывать 5-й Сибирский корпус Дембовского. Ожидался 1-й армейский корпус Мейендорфа.
В то же время пополнялись и японские войска. Не увеличивая числа организационных единиц, японцы вливали пополнения в существующие части до штатного состава. Это обстоятельство освобождало их от увеличения числа офицеров. Японский шпионаж представил своему командованию довольно точные данные о силе и группировке русских войск и об ожидающихся ими пополнениях. Предстоящее усиление русской армии заставило японское командование торопиться с наступательными действиями, решительный характер которых должен был привести к концу кампании.
План Оямы предусматривал концентрическое наступление армий: 2-й и 4-й — против Южной группы и 1-й — против Восточной группы с выходом на сообщения русских севернее Ляояна. Трудность фронтального наступления южной группировки японцев требовала достижения предварительного успеха на фронте Куроки для создания угрозы тылу Зарубаева и ослабления устойчивости его обороны. Первоначальной задачей Куроки ставился выход на реку Танхэ для дальнейшего движения к Ляояну. Армии же Нодзу и Оку должны были наступать к Ляояну в полосе железной дороги, сбив предварительно войска Южной группы с занимаемой ею Айсандзянской позиции. Личный свидетель торжества Мольтке под Седаном, Ояма не имел возможности сосредоточить под Ляояном превосходства сил, а потому достижение пруссаков, выразившееся в соединении их армий на поле сражения с тактическим окружением армии Мак-Магона, представлялось здесь сомнительным. Задача, поставленная Куроки, не носила решительного характера: ему предписывалось переправиться, “если окажется возможным”, через Тайцзыхэ и выйти на сообщения русских. Оку и Куроки не получили задачи сомкнуть свои фланги в тылу противника.
В то же время Куропаткин колебался в выборе плана дальнейших действий. Длительное затишье на фронте не побудило его к наступлению, а вызвало с его стороны лишь “твердое” решение принять бой на занимаемых позициях, в случае если японцы перейдут в наступление. Такое решение, однако, не помешало ему предупредить войска о подготовке к отходу на передовые Ляоянские позиции в предвидении натиска со стороны японцев. Бой на занимаемых позициях, по мысли Куропаткина, должен был носить лишь демонстративный характер. Вообще перспективы сражения под Ляояном рисовались в воображении Куропаткина в мрачных красках; уже в первых числах августа он приступил к разработке соображений относительно возможной эвакуации Ляояна, прекратив накапливание здесь запасов. Численность противника, по сведениям штаба Куропаткина, была значительно преувеличена, однако прибытие к 23 августа 5-го Сибирского корпуса и кажущаяся пассивность японцев, объяснявшаяся переброской войск на усиление Ноги, натолкнули даже Куропаткина на мысль о возможности наступления; впрочем, мысль эта была вскоре отброшена, и окончательное решение Куропаткина вылилось в “упорное сопротивление”. В силу этого решения от Зарубаева требовалась энергичная оборона Айсандзянской позиции. Задача Бильдерлинга с формулировке Куропаткина выражалась в “отпоре противнику”, если последний начнет наступление против Восточной группы.
К 23 августа Южная группа в составе 1-го, 2-го и 4-го Сибирских корпусов занимала так называемые Айсандзянские позиции, имея впереди сильное охранение. Насчитывавшая 70 000 человек и 152 орудия Южная группа располагалась на 15-километровой позиции под командованием Зарубаева. 3-й Сибирский и 10-й армейский корпуса, составляя Восточную группу под командованием Бильдерлинга, занимали растянувшуюся на 32 километра позицию Ляньдясань — Аппилин и далее до реки Тайцзыхэ, насчитывая в своих рядах 55 000 человек и 298 орудий.
Общий резерв составляли 17-й корпус, отряд Мищенко и частично прибывшие пополнения — всего около 28 000 человек, расположенных в Ляояне. 17-й корпус в начале сражения передан был в состав Восточной группы и числился в ее резерве. Высаживавшиеся в Мукдене части 5-го Сибирского корпуса в составе около 30 000 человек и 48 орудий составляли армейский резерв. Кроме того, на охране флангов было около 8000 человек. В промежуток между Южной и Восточной группами было выдвинуто несколько небольших отрядов.