«Новое Время» откликнулось, в частности, и на V, лондонский, съезд РСДРП (1907, 15 (28) мая, №11196), обвинив русскую социал-демократию в полном подчинении Бунду, но изложив более или менее полно историю «раскола в социал-демократах» на большевиков и меньшевиков и дальнейшие попытки их объединения.
Конец XIX и начало XX столетия оказались тяжелым и сложным временем не только для России, но и лично для самого Суворина, для руководимой им газеты, для всего суворинского концерна. Наступил закат жизни, тревожной, нелегкой, исполненной подлинного человеческого трагизма и одиночества, исполненной буквально жертвенного «каторжного», самоотверженного труда (подробно о биографии А. С. Суворина см. в предисловии Д. Рейфильда и О. Макаровой в издании его «Дневника»). Начали одолевать хвори телесные: «головокружение, боль в пояснице, болит шея, болит голова, ноги плохо держат. Совсем ни к черту не годен. Как мне стукнуло 70 лет, так стало совсем плохо… Ни писать, ни думать» (октябрь — ноябрь 1904). Не отступали душевная скорбь и внутренний разлад. Еще в середине 80-х гг. он похоронил дочь и троих сыновей. Теперь постепенно уходили ровесники и современники, личности и таланты, в сотрудничестве, соперничестве и противоборстве с которыми начиналась жизнь и разворачивалось дело, кто вдохновлял и поддерживал, хотя порой и ожесточенно, с ненавистью противостоял. В июле 1904 г. умер Чехов, единственный по большому счету друг и младший товарищ, чувство к которому было, в сущности, отцовским — таким, вероятно, хотел видеть старик Суворин своих наследников и преемников. Но прямые наследники оказались другими. Семейные конфликты обострялись, становились необратимыми, взаимопонимания не было. Однако не любить их и не страдать из-за них Суворин не мог. В 1903 г. с группой сотрудников ушел и основал собственную газету «Русь» яростный и непримиримый сын Алексей Алексеевич. Чужие люди постепенно становились ближе своих. Тяжелая болезнь — рак горла — прогрессировала, несмотря на мучительные операции. Словоохотный Суворин постепенно утрачивал способность говорить — общаться приходилось записочками. 11(24) августа 1912 г. он умер.
К этому времени у газеты уже прочно сложилась своя, устойчивая, вошедшая в историю «нововременская» репутация, всегда ли и во всем справедливая и достаточно основательная, это другой, сам по себе очень интересный вопрос, который в данном случае обсуждению не подлежит. Но создатель этого издания, и это следует признать, умелый кормчий, сумел сделать «Новое Время» одним из самых авторитетных и важных по европейским меркам изданий. Газета была оперативной, живой, в каждом номере содержалась свежая информация и по вопросам внешней политики, и по проблемам прошлого и настоящего русской культуры и русского просвещения, и о жизни России в ее самых отдаленных уголках и заштатных губерниях. В «Новом Времени» работали талантливые журналисты, печатались известные писатели, ученые, деятели искусства. Конечно, далеко не все сотрудники Суворина, скорее даже меньшинство, обладали широтой взглядов и терпимостью своего издателя. И сразу сказывалось на газете, когда Суворин уезжал за границу или к себе в имение. Сейчас, когда спустя много лет просматриваешь газету день за днем, месяц за месяцем, год за годом становится отчетливо видно, когда она выходила без своего хозяина. На страницах «Нового Времени», определяя тем самым позицию газеты, очень часто появлялись материалы, которые, по существу, обостряли и раздували те или иные социальные и особенно межнациональные проблемы и конфликты, вызывая возмущение радикальных и либеральных кругов русского общества. И хотя Суворин утверждал, что перед выпуском каждого номера он прочитывает его от корки до корки, однако кое-что, по-видимому, попадало в печать помимо него, без его ведома, вызывая подчас серьезные осложнения для издателя. А кое с кем из своих сотрудников, например, с неукротимым В. П. Бурениным, он попросту не мог сладить.
«Чехов рассказывал мне, — вспоминал Короленко, — что Суворин иногда рвал на себе волосы, читая собственную газету». «В обществе бурю негодования» вызывали и отдельные «Маленькие письма». Весной 1899 г. Суворина даже привлекали к суду чести тогдашнего Союза писателей по поводу его статей о студенческих волнениях. Однако суд чести, членом которого был, в частности, такой кристальной чистоты и порядочности человек, как В. Г. Короленко, кстати сказать, политический противник Суворина (но и автор газеты «Новое Время»), этот суд чести единогласно освободил Суворина от обвинений, признав с его стороны лишь «неправильными и нежелательными некоторые приемы». «Мы строго держались в пределах только данного обвинения, — записывал Короленко в дневнике, — и по совести я считаю приговор справедливым. В данном случае у Суворина не было бесчестных побуждений… Мы считали неуместным и опасным становиться судьями всего, что носит характер «мнений» и «направлений». С этим нужно бороться не приговорами. А от нас именно этого и ждали».