И вдруг неожиданный удар коварного врага, которого, как показали события, явно недооценивали. «За Японией стоит Англия, Германия помалкивает, и даже во Франции дружно ругают Россию». Поэтому России нужно «развернуть все свои силы, не щадя ничего и не медля… Надо жить во много раз сильнее, жить несколькими жизнями, биением всего русского сердца, развитием всех наших способностей, жить ярким светом русского разума, мужества и таланта».
Суворин немедленно отправил на Дальний Восток нескольких корреспондентов — затем через некоторое время авторами газеты стали художник Н. И. Кравченко, будущие генералы А. И. Деникин и П. А. Краснов. Уже в начале февраля газета объявила о сборе пожертвований на строительство и обновление русского флота. «Первый же день войны поставил вопрос о флоте ребром. Раз Россия стала у Тихого океана, она должна иметь большой флот. Сильная на суше, она должна быть сильна и на море». «Маленькие письма» появлялись в газете почти каждый день — Суворин ободрял, пробуждал патриотизм современников, осуждал скептиков и маловеров. «Обожгло Россию, обожгло весь русский народ… русская кровь полилась, смерть разинула свою пасть и поглотила первые жертвы, облитые слезами отцов и матерей. Тяжелое и в то же время великое время». «Русское чувство заговорит громко и горячо соединит всех под русское знамя». Коль скоро нам навязали войну, будем воевать и будем побеждать.
Поначалу Суворин не допускал и мысли о том, что Япония сумеет победить Россию, веря в русское воинство, в русский флот, веря в таланты и способности русских военачальников. Он приветствовал командующих — А. Н. Куропаткина, А. М. Стесселя, Н. П. Линевича, адмирала З. П. Рожественского, видя в них символ преемственности российской воинской славы. Тем горше были последующие разочарования. Побед не было ни на море, ни на суше. Была растерянность властей и командования, была все более очевидная неготовность государства к войне. Был легендарный героизм моряков, пехотинцев, казаков, артиллеристов. Но побед и удач не было. Постепенно погибали корабли порт-артурской эскадры, один за другим уходили на дно вместе со своими командами боевые корабли, на строительство которых были потрачены огромные средства. «Новое Время» в 80–90-е гг. внимательно следило за программой кораблестроения и торжественно отмечало спуск на воду каждого броненосца или крейсера. Компетентные авторы рассуждали на страницах газеты о проблемах подводной войны и о типах подводных лодок. Но теперь уже сложили головы флотоводцы, адмиралы С. О. Макаров, М. П. Молас, В. К. Витгефт, погиб генерал Р. И. Кондратенко, погибали капитаны и лейтенанты, полковники и есаулы, мичманы и рядовые. Близилась к концу эпопея Порт-Артура.
Менялась тональность «Маленьких писем». Горечь и гнев, недоумение и боль начинали в них преобладать. «Никогда, может быть, даже наверно никогда, война так больно не действовала на всех. Как будто все мы в ней участвуем, и те, которые теряют в ней родных и близких, и те, которые подобных потерь не несут. Несмотря на свою дальность, она как будто у наших домов, у наших окон». «Новое время» печатала в своих еженедельных приложениях портреты погибших и раненых героев, зарисовки тяжкого фронтового быта. В каждом номере публиковалось по несколько корреспонденций из разных точек. Нововременцы, какие они там ни были, участвовали в торжественных встречах моряков «Варяга» и «Корейца» в Петербурге. Нововременцы едва ли не первыми объявили о сборе всенародных средств в пользу искалеченных воинов и с гневом писали о безразличии и равнодушии власть предержащих к семьям павших, буквально остававшихся без куска хлеба после потери кормильца.
Газета напечатала обвинительный акт и стенограммы судебного процесса над генералитетом Порт-Артура, виновным в сдаче крепости, (1907 г.), и Суворин вновь и вновь возвращался памятью к дальневосточной трагедии. «Нельзя спокойно говорить об этом прошлом. Пусть оно еще раз явится. Пусть оно проскрипит и разбудит спящих и самодовольных. Это один из самых ярких эпизодов не только войны, но и нашей революции. Это был клочок того красного знамени, которое потом развевалось по всей России и собирало около себя всех недовольных, обиженных и огорченных. Сданный Порт-Артур кричал во всех сердцах таким болезненным криком, что терзал всю Россию, как предчувствие смерти» (декабрь 1907 г.).